Раиса Федотова однажды позвонила на горячую линию и поделилась своей историей на телевидении, которая впечатлила даже тех, кто не верит в существование Бога и загробной жизни.
Законспектировав несколько интересных фактов, хотелось бы сегодня с вами поделителься ими и здесь. Вдруг, кто-то прочтет и что-то осознает или получит облегчение.
Сама же Раиса всегда знала, что Бог есть и не было такого, чтобы она Его как-то отрицала. Однажды в ее семье произошла страшная трагедия. Для Раисы это были самые страшные дни в жизни – не стало её сына.
Александру тогда только исполнилось 25 лет. Он сам по себе был просто, молодой, красивый, добрый парень. В семье он был долгожданным ребёнком. К тому же у Раисы он был первенцем, хотя мог бы стать четвёртым ребёнком. Но первая и вторая беременность были незапланированными. Тогда Раиса сделала аборт. А во время третьей беременности случился выкидыш.
После смерти Саши Раиса поняла, что аборты (убийство нерожденных детей) не прошли безнаказанно. Так, через горе и страдания, Господь привел ее к Себе и покаянию.
Раиса говорит:
Многие люди, как у нас принято говорят, вот эту фразу «отпусти», «отпусти, легче станет». Вы знаете, легко сказать. Я тоже раньше говорила «отпусти», а потом, понимаете, матери отпустить своего ребёнка невозможно, потому что вот эта нить, как пуповина от рождения, мне кажется, она не прерывается ни на том, ни на этом свете.
Раиса пришла в храм чуть более 10 лет назад, сразу после смерти сына. Только там она могла найти утешение в своем материнском горе. Приходила после службы, когда в храме было тихо и безмолвно. Вспоминаете, что лишь сядет на скамеечку и плачет.
Вот как она сама об этом времени говорит:
В тишине, на службе, на вечерней, на утренней, я сидела здесь… И вы знаете, вот каждый день я приходила и получала какое-то утешение. Потом тут люди подойдут, там что-то спросят. Я рассказываю. Пожалеют, поговорят, посочувствуют. Спрашивают, а как вас зовут? Я говорю, Раиса. Ну, говорит, подойдем сейчас за вас записочкой. Первый раз я собралась силами и пришла сюда на девятый день после смерти Саши. Это было воскресенье, в храме шла литургия. Он был полон народу, и это было для меня большой неожиданностью. Открываются двери, а это был праздник 40 севастийских великомучеников, а тут вообще места встать, даже вступить негде. Вот я была тогда так удивлена, думаю, что они тут все делают? Зачем они сюда пришли? У них что, тоже у всех умер ребенок? Думаю, нет. Нет, Раечка, нет, дорогая моя, это ты пришла сюда, пришла, приползла, понимаете, приползла сюда, только когда у тебя умер твой ребенок. Если бы я знала тогда, когда была молодой и беспечной, как сложится моя жизнь, сколько непоправимых ошибок можно было бы избежать. Вернуться бы снова туда, в прошлое, то я бы ни за что не пошла на аборт. Но тогда я даже не осознавала, что совершаю…
Первый аборт Раисы прошёл легко и без последствий. И не было никакого сожаления или раскаяния. Никто не остановил ее и во второй раз, хотя дело было уже перед свадьбой.
Новость о беременности ее расстроила. Ее никто не уговаривал и не заставлял делать этот злополучный аборт. Просто она сама так решила, что рано.
Вот как она сама говорит о том времени:
Вот, вы знаете, как бывает и часто все думают… Так и я думала. Молодость, любовь, влюбленность, беременность. Да зачем мне это надо? Раз сделала аборт первый. Второй раз аборт сделаю. Что такого!? И вот его я дедала до свадьбы. Я не хочу обманывать сейчас ни вас, ни кого, и саму себя прежде. Я особо-то не жалела, понимаете? Я даже не каялась особо. И как бы… Все, мне не надо, мне все. Мне не надо. Мне сейчас это не надо. Зачем? Мне это не надо. Я еще должна пожить для себя. И, понимаете, еще никто не останавливал. Даже никто не говорил, что этого не надо делать. Я никого не виню. Никого. Но сейчас смотришь программы на телевидении, в интернете читаешь и вот они останавливают. Задумайтесь. А нас тогда никто не останавливал.
Вернемся к истории. Потом все прошло и так и не вспоминалось ни о чем, как Раиса снова забеременела.
Раиса рассказывает:
Я беременею, и выкидыш на третьем месяце. Выкидыш у меня. Я это так переживала. Я тогда задумалась, но знаете, как задумалась? Прям меня обидели. Меня. Что это такое? За что!? Мне же уже пора! Мне уже надо! У нас же семья!
Тогда, после выкидыша Раиса стала понимать, что все случившемя неспроста. В голову пришло, что это расплата за аборты. Но неприятные мысли забылись быстро. Когда, наконец, наступила четвёртая, долгожданная беременность, всю энергию и любовь она направила на будущее материнства. А уж когда сын родился, никак не могла им надышаться.
Я уже тогда, когда взяла на руки своего ребёнка, это любовь, любовь вообще, просто вечная любовь, все прощающая, вот всё сделаю, всё, только бы вот это вот, вот оно моё родное! Сами роды у меня были очень тяжёлыми. Настолько, что даже врач, насмотревшийся в своей жизни всякого, назвал Сашино рождение чудом. Посоветовал даже, не откладывая креститься. Я, когда родила Сашу, была сама еще не крещённая. Роды были такие тяжёлые, ну просто невыносимо, что я вообще думала, что не выживу. Но сразу же после роддома креститься не получилось. Малыш был беспокойным. Было не до того. А потом сразу разрушилась семья. Когда Саше исполнилось полтора года, я получается осталась с сыном одна. Я, честно скажу, особо даже не переживала. Мне лучше с сыном быть одной. Я не хочу говорить ничего плохого о бывшем муже. Потому что Николай потом отошел ко Господу. И вот когда Саше было год и восемь месяцев, я вышла на работу, отдала его в ясли. Отработав неделю, я сразу занялась тем, чтобы покрестить ребёнка и самой покреститься.
Раиса пришла осознанно к Богу только в 50, Он незримо с самого рождения присутствовал в ее жизни. Именно в храме Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкино, у Смоленской иконы Божьей Матери молилась ее бабушка, там крестились ее родные сестры, ее дочь, и в один день вместе с сыном Сашей крестилась и сама Раиса.
Наверное, кончатся когда-нибудь все мои слёзы. Всё тот же двор и под окном берёзы. Всё повседневно в жизни нашей. Но больше нет тебя, сынок родной мой, Саша. Оборвалась звенящая струна, и на земле закончился твой срок. И тихо, пред иконами, одна я каждый день теперь молюсь, сынок. Именно благодаря сыну я впервые начала молиться. Сначала бессонными ночами, простыми словами взывала к Богу, просила Его о помощи. А потом, когда Саша подрос, выучила молитву Святой Варваре. Вы знаете, у нас в детстве три сестры собирались, и у одной сестры, у старшей, была подруга. И она почему-то решила, она старше. У меня лет на пять была старше. И вот она приходила к нам в дом, давала тетрадки и говорит, пишите. И причём каждому давала, тебе вот эти молитвы пиши, тебе вот эти. А мне вот эта молитва с сестрой попалась, я только потом поняла смысл её. Варваре мученице молилась. «Варвара-мученица, наша заступница, в пристрашенные часы помоги и причасти». Сейчас я понимаю, что такое «причасти». Маленькая по детству, я думала, почему какая-то Варвара должна нас причёсывать, причеши? Ну как-то так по-детскому, по-смешному. Вы знаете, когда какие-то моменты были такие, что так страшновато было в детстве, в пионерском лагере, меня постоянно пугали ночью, я не могу уснуть, я хочу домой, я хочу к бабушке, а там мыши бегают в стене и пипикают. Всё. И я начинала молиться этой молитвой. Понимаете, вот начинала, начинала и всё. И больше других-то молитв я не знала, я даже отче наш не знала.
Старшая сестра Раисы была верующей и часто водила всех детей в храм. Сын же с детства решил, что хочет стать священником. Старшая сестра очень давно пришла к Богу.
Помню, в Елоховский собор как-то Саша поехал с ней, он лет шести-пяти, он под таким впечатлением приехал. Он сразу проникся и говорил, что когда маленький был, он хотел быть священником. Наблюдать за этим было умилительно, но одновременно начал мучить и стыд. Глядя на сына, я втайне стала читать Библию. Он в своей маленькой комнате спал, а мы в большой комнате. И вот проходишь мимо комнаты, а он стоит в пижамке, босиком. И знаете, он что-то там: Бу-бу-бу-бу-бу-бу-бу такой. А я раз пройду, два, подойду и говорю, Саша, а что это? Он говорит, мама, я Боженьке молюсь. Я говорю, какой молодец. Молодец. Сама уйду, так стыдно становится. Ну, стыдно, мне прямо реально становилось стыдно. И он заходит, вот лежим, он так, слышишь, шлёп-шлёп-шлёп, подойдёт к двери. Прямо вот так. У него такой басик был, голос. «Мам, пап, я за вас и за сестрёнку помолился. Спите с Богом!» Ещё, знаете, ещё так перекрестится. Вот так прямо объёмно, знаете. И я тоже, глядя на это, думаю, ну что ж, своими словами начинаю молиться. Взяла его детскую Библию, начала читать, мне интересно стало.
Однажды на крещение своих знакомых Раиса впервые услышала молитву Верую и испугалась, что никогда её не осилит.
Я помню, когда мне первый раз дали, ещё Саша был, молитву Верую, я крестила девочку, и там, значит, батюшка дал молитву. И говорит, её надо до крестин выучить. Вообще у меня память очень хорошая. Я открыла, думаю, да это никогда невозможно выучить. Чуть позже в доме появились и иконы Спасителя, Сашиного покровителя, благоверного князя Александра Невского, святой мученицы Натальи. Сестра Наташа родилась через шесть лет после старшего брата. Я не хочу сказать, что я совсем не верила в Бога. Нет, я знала, что Бог есть. Я никогда не отрицала Его ни в коем случае. Ну, вроде как есть, и есть. А мне-то что? У меня всё хорошо. Я сама планирую свою жизнь. Я знаю, что у меня сегодня, что завтра. Я такой организованный человек. Да, и самое большое счастье в моей жизни, как у любой нормальной женщины и матери, это, конечно же, дети. Всё шло своим чередом. И дети радовали. Саша был всеобщим любимчиком и дома, и в школе, и правдолюбом. Всегда говорил правду. Сашка мой – это душа компании был. Весельчак гитара, песни. Весельчак – душа компании. Юморист, артист. 20 лет он играл в театральной студии. Он рос хорошим. Его любили все. При нём никто не врал. У нас же много детей. Ох, как соберёмся все. Мы и наши дети. При нём никто не врал, потому что говорили, не надо при Сашке врать, а то он пойдёт и всё родителям расскажет, он настучит. Но его уважали они. А он так вдымался и говорил, знаете что, а вы не верите никому и никогда, не обманывайте родителей, взрослых, я и стучать не буду. Самое интересное, что даже и никто на это не обижался на него.
Казалось бы, как все хорошо, но вот гром грянул неожиданно. Саше исполнилось 25, когда он вдруг резко заболел. В одно мгновение.
Знаете, когда вот он уже не юноша, а уже прям мужчина, расправил крылья свои, хорошая профессия, всё. Вот прям, знаете, как на взлёте. Раз и заболел, температура неделю. Абсолютно здоровый ребёнок, абсолютно нормальный. Диагноз врачей ошеломил. Саше поставили гепатит B. Откуда и как он мог взяться, если парень вёл здоровый образ жизни и никогда не принимал наркотики? Буквально недавно сдавал анализы. Они показали, что он был совершенно здоров. Саша работал, он закончил университет, он работал уже технологом мясной промышленности. Это как бы продолжение семейного дела. Дед его, мой отец, они всю жизнь были мясниками. И Саша пошёл по стопам своего деда… И он закончил этот институт, и он с нами работал на мясокомбинате. И дело в том, что постоянно там же лаборатория, анализы, и буквально всё нормально, сдавал всё, сдавал, у него было всё хорошо. Это сдавал он в начале февраля анализы, и придя домой к своей девушке, к которой он собирался, он уже с ней оформил свои отношения, всё, сделал ей предложение, и еще сказал ей, «Оленька, я абсолютно здоров». Это было начало февраля.
27 февраля у Саши поднялась температура, с работы его отпустили домой, а вечером следующего дня привезли в больницу. Последний разговор с сыном у Раисы состоялся 5 марта. Врачи успокаивали, что вылечат Сашу, но его голос в тот день маму сильно встревожил.
Я, разговаривая с ним по телефону, поняла, что у него какой-то заторможенный голос. Он сказал, мол, мне капельницы делают, ну, что-то там, и всё у меня хорошо. И последние у него слова были, он сказал, мол, передавай там всем привет. Это было 5 марта…
6 марта я уже позвонила в больницу. Мне ночью было очень тревожно. Я с шести утра не спала. Мне там что-то снилось. Ну, что-то у меня прям вот какое-то, знаете, материнское предчувствие. Хотя оно ничто не предвещало беды. И шестого марта я встала, еле дождалась момента, когда можно позвонить в больницу. Я позвонила и спросила, ну, как самочувствие Саши Смирнова. Мне говорят, сейчас мы вам врача позовём. Я думаю, зачем мне врач? Обычно говорят, там средней тяжести. Подходит врач и говорит, здравствуйте, приезжайте, мы сейчас всё объясним, мы не можем с вами разговаривать, мы ни на секунду не отходим от вашего сына, ни на минуту. Он, говорит, ночью стал впадать в кому. Я говорю, подождите, вы что-то попутали. Я с ним только вечером вчера разговаривала.
Так Саша из комы уже не вышел. Ни деньги, ни современное оборудование, ни все попытки врачей не помогли. Всё было тщетно. Его подключили ко всем аппаратам, пытались спасти, но…
Раиса вспоминает:
У меня есть достаточно, скажем так, родственников, моя родная сестра, его крёстные, и мой дворный брат, которые имели средства и готовы были отдать всё. Всё, говорит, что надо, помогите, всё. Но врачи разводили руками, сказали, мы не понимаем, что происходит. Вот пошло что-то, вот не понимаем. В общем, это, видимо, уже, как говорят, пришёл срок. Наверное, я так думаю, ведь у каждого свой срок, и Господь… Господь забирает в лучшем моменте. Да, да, да. Это сейчас я понимаю, тогда, вы знаете, это были самые страшные дни в моей жизни. Мне даже легче стало, когда он уже отошел ко Господу. Но вот это, когда между небом и землей… Вот что мне делать? Мне есть, мне пить, мне работать, мне телевизор смотреть. Я вообще не знала. Мне эти дни… Вот 6 марта он пал в кому, а 14 марта в 6 утра он скончался.
В эти страшные для Раисы дни и вспомнились Сашины молитвы. Она не шла, а ползла в храм через немогу, потому что выжить по-другому было бы невозможно.
Матери отпустить своего ребёнка невозможно, потому что вот эта вот нить, да, как пуповина от рождения, мне кажется, она не прерывается ни на том, ни на этом свете. И отпустить, что значит? Ну всё, я тебя отпускаю, я больше не плачу, я забыла. Нет, тяжело с этим, но вот именно только храм, только Господь, только молитвы меня утешали… Вот у меня такое ощущение появилось тогда, что если вы в это не верите, если вы в это не вникаете. Что дальше? Вот тело закопали, и всё? Нет. Тогда это просто можно сойти с ума. Просто. Вот я потихонечку отходила… Во-первых, Саша был человеком верующим. Он меня привёл к Богу, он научил меня молиться. Я тут уже стала чуть иначе воспринимать это…
На девятый день Саша пришёл к маме во сне. Это было так явно, что Раиса в ужасе проснулась. Вот как она об этом вспоминает:
Девять дней, мы утром собираемся в храм. И вот утром… Вот только начало расцветать. И я проснулась от крика, не то что от голоса, а от крика своего сына. Шло это с кухни. У меня комната напротив кухни, коридорчик небольшой. Все, естественно, спали с открытыми дверями. Собачка у нас тогда ещё была. И вот я услышала голос сына, он кричал прямо с кухни, его голос. «Мама, молись!» Я вскочила, я побежала. Дочь проснулась, собака кричит, лает. Я побежала на кухню. Но понятно, как многие могут сказать, понятно, в каком состоянии находилась мать. Вся на таблетках, вся на всяких таких очень серьёзных таблетках. Я вот тогда думала, что вот сейчас там, на 9 дней, сами понимаете, вот сейчас он встанет на суд Божий. И он увидел там своих братьев и сестёр, которых, оказывается, его такая хорошая мама убила. Молись, начинай молиться, начинай, потому что там уже будет поздно. Ну вот я так это восприняла, и я чётко слышала голос сына.
И вот, уже на сороковой день после смерти Саши Раиса впервые причастилась.
Я поняла, насколько моей душе это нужно, чтобы как-то укрепиться. Вот та же сестра приехала, Ольга, племянник… Ну, Ольга всех учила, сестра наша. И вот они прям брали псалтырь, мне давали, и читали. Я ничего не понимала, но они… Читай, каждый день, каждый… Вот они вместе со мной, и я читаю. И потом уже, когда стала осознавать в конце такие слова, "и душам нашим полезное сотвори". И вот это полезное, оно с каждым днём. То плачу, то прям не хочу читать. А потом встаёшь, открываешь, начинаешь молиться.
Утешение впервые после трагедии пришло в Оптиной пустыне. Она давно дала себе слово прочитать Пасху Красную, которую любил читать Саша. Этот день, 18 апреля 93-го, они оба запомнили.
В ту Пасху небо резко почернело. Когда Саша читал эту книжку, он бежит на кухню вот так вот: «Мама, я помню эту Пасху! Я помню, как всё небо почернело! Мама, это такая книга! Прочти обязательно!» Я говорю, да, сынок, хорошо. Ну всё, потом и потом, потом и потом. И, конечно же, взяла я эту книгу в руки тогда, когда Саше уже не стало. Я помню, читала, я захлёбывалась слезами. Я даже, зная своего сына, понимала, какие моменты его больше всего трогали… Знаете, бывают моменты в книге, прочитаешь немножко через себя, надо ещё раз перечитать. В Оптиной я, когда приехала, то первым делом пришла в часовню убиенных братьев. Это было через три месяца после утраты. Было лето. Обитель утопала в цветах. Идём в часовенку к братикам, заходим, и вы знаете, июль месяц, и там хор девочек лет десяти-одиннадцати. Вот прям, я думала, ангелы спустились с небес. Они все такие в беленьких платьицах, в беленьких платочечках. Ну, там с ними женщина-руководитель. Они стоят со свечками и поют. И как поют? И поют «Христос воскресе из мертвых». Вы знаете, вот тогда, вот только вот тогда, это три месяца прошло, у меня появилось ощущение, что смерти нет. Вот прям именно вот там… Естественно, мы и маслицем помазались, и подошла, и помолилась, и поплакала. И вот, выйдя оттуда уже от часовенки, ну, пошли в храмы. А там так красиво! Там такие цветы, которых я, наверное, нигде не видела. И я хожу. И мне, вы знаете, так хорошо. Я понимаю, что меня отпустило. Вы знаете, прям дали как бы выдох такой, не то, что всё с тех пор у меня не было печали и слёз, но выдох, прям выдох. У меня именно в Оптиной пустыне появилось ощущение чёткое, что я себя не то что бы уговаривала, говоря, что нет смерти, нет, её, конечно, нету, но там у меня пришло осознание, что смерти нету.
За эти 10 лет после смерти сына случилось многое. Раиса каждый день продолжает читать молитву за убиенных во чреве. И хотя этот грех уже давно отпущен, понимает, память о нем с ней до конца жизни. Как и материнская боль по ушедшему сыну. Унять ее способен только Бог, любящий и всепрощающий.
Я не могу сказать, что я пришла к Богу, я в поисках Бога. Я до сих пор в поисках Бога и буду искать и познавать. Еще очень много чего не понимаю. Я знаю только одно, что Господь никогда не отвернется от тебя. Никогда, если ты от Него не отвернешься. Знаете, есть такая поговорка? Увижу – поверю. Нет, вот когда поверишь, тогда и увидишь. Я каждый день в поисках правильного пути, в поисках Бога. И надеюсь, что Господь до последнего моего воздыхания, очень надеюсь, даст мне разум и силы, чтобы всегда быть с Ним!
Дорогие друзья, давайте помолимся о рабе Божьей Раисе, чтобы Господь помог ей. И о упокоении ее сына Александра.
Слава Богу за все!
Другие публикации канала
4 истории, которые свидетельствуют о загробном мире: участь грешников после смерти могут изменить только живыеСтарцу Иоанну явился Серафим Саровский и показал "кончину мира" такой, какая она будетЖенщина была 3 суток на том свете, где видела Бога, который передал послание. И ей был показан ад (Барнаульское чудо)