В Санкт-Петербурге служил отец Сергий, который отличался особой добротой. В 60-х годах отцу Сергею выпало стать свидетелем одного поразительного события. Тогда он умер и оказался на том свете. Разумеется, что после произошедшего его жизнь изменилась, хоть и не сразу. Но давайте сначала обратимся к самой истории.
Вот как сам отец Сергий рассказывал:
– В то время я был второкурсником института и испытывал некие затруднения со здоровьем. Меня беспокоили довольно неопределенные болевые ощущения: боль была и в животе, и в груди, и в сердце. Никто не мог точно сказать, что со мной происходит, в том числе и врачи из поликлиники. Мой отец, который, к сожалению, недавно ушел из этого мира, в те времена был профессором Первого медицинского института. Он взял на себя заботу о моем здоровье, договорился об осмотре в Мечниковской больнице и отвел меня туда. Так я оказался в гастроэнтерологическом отделении. И в ту самую ночь, до проведения любых анализов и начала лечения, я неожиданно для себя умер.
Как это случилось?
Содержание статьи:
Я осознал это уже тогда, когда уже пробыл в состоянии смерти некоторое время, видел свое тело и пытался разобраться, где я находился.
Все началось с того, что меня уложили в больничную койку поздно вечером. Меня оформляли в больнице очень долго, к тому же почему-то долго искали свободную палату. Когда же меня уже привели, было около 9 вечера. Мне выдали одеяло и простынь, но оказалось, что в палате было довольно холодно, даже при закрытых окнах.
Этот вечер был прохладным, и дул сильный ветер. Оказалось, что все здесь спят под двумя или тремя одеялами, а у меня было только одно, и я замерз. Когда я начал замерзать, я чувствовал себя все хуже и хуже, но стыдился вызвать кого-то, так как я только что прибыл в больницу.
Я терпел, пытался как-то согреться, но все было напрасно. Когда я почувствовал, что мне становится очень плохо, и у меня начались фибрилляции сердца, я уже не стеснялся звать сестру, но было уже слишком поздно. И тут я услышал чей-то сильный, добрый, но в тоже время очень властный голос, который сказал:
"Прощайся".
Этот голос был настолько внятным, умудренным, вдохновляющим, спокойным и убедительным, что я не стал думать и мгновенно с ним согласился.
Я прощался с этим миром, прощал всех, оставил все надежды на продолжение и готовился ступить в неизвестность, полностью оставив все позади.
Тут понимаю, что я поступил правильно, потому что фибрилляция полностью захватила мое сердце, и я быстро начал погружаться во тьму.
Переход в иной мир
Скоро я уже чувствовал, что лечу с огромной скоростью. Я слышал удары колокола и пытался почувствовать, есть ли стены вокруг.
Звон колоколов продолжался некоторое время, а затем начало зарождаться светлое пятно в конце тоннеля, моего полетного маршрута. Быстро я достиг этого пятна и оказался в свете.
Вскоре, прийдя в себя, я обнаружил себя стоящим в палате, а не лежащим на кровати. Я стоял в середине палаты, а на моей кровати уже кто-то отдыхал. Это было удивительно, и я начал задумываться, сколько времени прошло с того момента, как я потерял сознание, пытаясь объяснить себе, что со мной произошло, а также анализировать ситуацию.
Итак, я пришел к выводу, что, вероятно, был без сознания, меня перевезли в другую палату, где я отдыхал, а затем, в каком-то полусознательном состоянии, вернулся в свою палату; и вот, наконец, я вновь пришел в себя, но уже слишком поздно – кого-то уже уложили на мою кровать. Значит, я был без сознания достаточно долго, раз все это успели сделать.
Я внимательно посмотрел на того, кто лежал на моей кровати – это был молодой человек, очень похожий на меня. Мне показалось это странным совпадением, и я решил взглянуть поближе. Какое удивительное совпадение, это был яркий двойник меня! Я ощущал себя стоящим здесь, а тот, на первый взгляд, был полной копией меня.
Затем, немного расстроившись, я подумал, что в больничной обстановке вряд ли возможно, чтобы вместо меня уложили на кровать очень похожего человека. Может быть, это какой-то психологический эксперимент, и я решил раскрыть его. Я попытался схватиться за одеяло, чтобы снять его и увидеть, что под ним, но промахнулся. Хватаясь за одеяло, я не смог его ухватить. Я стал внимательно рассчитывать каждое движение, но оказалось, что моя рука проходит сквозь одеяло, не захватывая его.
Удивленный, я попытался ухватиться за спинку кровати, но моя рука пронеслась сквозь нее. Я осознал, что могу удерживать равновесие, не держась за кровать. Фокусируясь на своем состоянии, я понял, что чувствую себя хорошо, не испытываю боли, не болею и не чувствую себя больным – все в порядке, полное ощущение комфорта. И тогда, облетев всю комнату, я понял, что что-то странное происходит здесь.
Странное было то, что интерьер, все предметы в комнате были как бы реалистичными голографическими изображениями.
На календаре был 1968 год. Все верно. Слушу, что в палате кто-то дышит – это было видно, кто-то переворачивался с одного бока на другой – я это тоже видел; все было в достаточно живом, но очень реалистичном изображении.
Я начал исследовать все вокруг, попытался сдвинуть вазу на столе – она не двигалась, потому что моя рука проходила сквозь нее. В конце концов, я попытался сдуть пыль с тумбочки – она не сдувалась, хотя я сильно дул. Затем я попытался разбудить соседа по кровати – это был большой мужчина, который отчетливо храпел, его тело подрагивало от храпа. Я начал шептать ему на ухо, чтобы не разбудить других – он абсолютно не реагировал. Я начал говорить громче, даже рискнул крикнуть ему в ухо – без всякого эффекта.
Тогда я отошел и стал размышлять, что делать дальше. В этот момент он внезапно проснулся, сел на кровати, смотрел прямо на меня, и я понял, что он не смотрит на меня – он смотрит сквозь меня, на стену за мной. Он протер глаза, ничего не увидел, вновь улегся на подушку и заснул.
Мне было грустно и удивительно, осознав, что я невидим для них – не просто неспособен влиять на этот мир, но вообще стал невидимым. Я начинал подозревать это, но еще не был полностью убежден.
В тот момент кто-то встал и ушел в туалет. Я, еще не убежденный в своей невидимости, спрятался за одной из кроватей, думая, если меня увидят в двух местах одновременно – на кровати и стоящим – что тогда со мной произойдет.
Но это было напрасным. Никто меня не заметил, больница продолжала жить своей жизнью, и я начал жить своей. Сначала мне было забавно и приятно осознавать, что я стал независимым, невидимым, свободно действующим существом – как интересно! Это напомнило мне одну из историй Александра Беляева, где человек мог проходить сквозь стены. Я попробовал засунуть руку в стену, и моя рука действительно провалилась в нее. Я поспешил вытащить руку, опасаясь, что какое-нибудь чудовище внутри стены может ее откусить. Моя рука была в стене до локтя и стала невидимой. Я не помню, что было в том месте, куда ушла моя рука.
Но потом я заметил, что я не стою на полу, а парю над ним. Это меня не особо напугало, потому что я понял, что нахожусь в осознанном состоянии. Я даже попробовал немного полетать и обнаружил, что у меня это хорошо получается. Я поднялся к потолку, но там не было ничего интересного.
Я начал задумываться, что я теперь представляю собой в этом мире. Я понял, что мои связи с родственниками, мои обещания, надежды и планы – все это я потерял, потому что я полностью отрезан от мира. Это чувство отчуждения, невозможности что-то сделать и неизбежного недоумения окружающих, особенно родственников, вызвало у меня острое чувство одиночества и привело к психологическому кризису. Но я собрался с силами и начал думать, что мне делать дальше. Я понял, что если здесь я ничего не могу сделать, то вряд ли я смогу что-то добиться в этом материальном мире.
Осознание, что умер
Я осознал, что тело, которое лежит передо мной, – это мое тело, только я вышел из него. Это открытие было для меня крайне важным – мое тело стало инструментом, позволяющим мне существовать в этом мире, как космический скафандр, через который я мог взаимодействовать с физическим миром.
Я начал осознавать, что мое отдельное тело валяется где-то рядом, и я, как бы, просто вышел из него. Эта осознанность стала для меня весьма глубокой – мое тело представляло собой просто инструмент, своего рода скафандр, позволяющий мне взаимодействовать с этим миром, например, поднимать материальные предметы.
И это только начало. Быстрые мысли в этот момент пробегают как молнии, ясные и блестящие. Я начал осознавать, что в этом мире у меня уже не осталось ничего, что мне нужно делать, и продолжать питать чувство одиночества до образования кризиса просто бессмысленно.
Внезапно, я вспомнил о своем детстве, когда я хотел лететь к Богу, и как я оценивал расстояние от себя до земли, и тот страх от высоты, который держал меня к земле. Но это чувство оказалось очень похожим на сон, только более расширенным. В итоге, я решил, что мне здесь больше нечего делать – вероятно, по каким-то причинам, я не могу ничего сделать, – но я должен лететь к Богу. Потому что в этой ситуации я понимал, что только высшее существо, в первую очередь Бог, может определить мое дальнейшее существование и действия. Я был полностью уверен, что больше не буду смотреть на землю. Потому что здесь, как и в детстве, действует чувство самосохранения, которое не позволит мне взлететь. Поэтому я понимал, что могу летать. Я направил свой взгляд, свою волю, свое внутреннее чувство прямо вверх и решил, что я буду лететь вверх, и только вверх, и пока не долечу до Бога. Я поднял руки вверх, весь устремился вверх, не смотря на ничего, я взлетел сквозь крышу, как ракета, отправленная вверх.
Я понимал, что Бог находится наверху, что Бог на небесах, что мне нужно только ощущение летящего вверх, чтобы долететь. Поэтому я летел просто вверх, только к Нему, и с одной мыслью: «к Богу!» Я летел довольно долго, и боковым зрением, я видел, что пролетаю мимо неких обитаемых уровней, которые я вертикально пронизывал.
И эти слои были ни светлыми, ни темными, и на них проживали какие-то существа – даже показывали на меня: «Смотри, как летит!», кто-то говорил: «Лови, лови!», но я летел, совершенно не обращая никакого внимания – как пуля, как стрела пронзил эти слои, и дальше была чистейшая пустота, тьма и пространство. Я все увеличивал и увеличивал скорость, и в какой-то момент вдруг увидел, что наверху есть некая граница, что-то начало просвечивать. Я быстро подлетел к этой границе и увидел, что это граница между светом и тьмой. Она была ощутимой, реально видимой: там был свет, а здесь тьма.
Прорвавшись туда, я остановился, потому что свет буквально пронизывал меня насквозь, и я почувствовал совершенно другое состояние. Состояние возвращения домой – на свою родину, которую я ранее не знал, предполагая, что моя родина – это земля, земное существование, и более того – что родина – это СССР, конкретный дом, конкретный город. Но оказалось, что есть другая родина, которая гораздо сильнее влияет на меня. Это родина – область этого света. И это было настолько убедительно и ясно, что доказывать даже не нужно было ничего – ни себе, никому. Я только подумал: «Если это так, то я останусь здесь жить».
Я стоял на пороге нового путешествия, без понятия, что откроется мне впереди, когда вдруг мои мысли прервал звук голоса. Голос, который сформировал слово, слово, которое обрело форму, объем и конфигурацию. Это слово, наполненное бесконечными смыслами, приблизилось и вошло в меня. Я воспринял его всем существом, ощутив его колоссальную внутреннюю энергию и потенциал к реализации этих смыслов. Вопрос, как они будут реализованы, оставался для меня неразгаданным.
Слово-вопрос пронзало меня: "Достоин ли ты быть здесь? Хочешь ли ты здесь быть? Что ты готов предложить для того, чтобы здесь быть? Кто будет твоим поручителем?" И множество других вопросов, устремленных на одну цель. Мое решение остаться здесь столкнуло меня с этими вопросами.
Я задумался, осознавая, что не могу дать ответы на большинство из них. И в этот момент, как бы помогая мне, некий голос и некое слово раскрыли передо мной всю мою жизнь. Было так, будто время исчезло, и я мог видеть все события своей жизни сразу, будто я был ангелом, свободно наблюдающим за своей жизнью. Я видел себя в детстве и перед собственной смертью. Но я понял, что исследование своей жизни может занять много времени, и решил продолжить искать ответы.
Голос, который обратился ко мне издалека, сзади и справа, заставил меня оглянуться, но там никого не было. Но Свет, окружавший меня золотистой прозрачной атмосферой, был со мной. Он говорил со мной, как самый лучший друг, который всегда был со мной, но которого я никогда не замечал.
Свет предложил мне взглянуть на свою жизнь, показать мне самые значимые события. Я согласился, и Он начал показывать мне мою жизнь, рассказывая о каждом моменте жизни, где я мог бы быть лучше и добрее, но я поступал иначе. И в конце, я был полностью удовлетворен его историей о моей жизни, о наиболее значимых событиях. Однако, я все равно так не нашел ответов на свои вопросы.
Я спросил у Света, могут ли другие люди найти ответы здесь. Свет ответил утвердительно и показал мне молодого человека, одетого в потрясающе красивые, царские одежды, не земного, но средневекового происхождения – великолепную мантию и роскошную вышитую рубаху, которую иногда используют в церкви.
Взглянув на него, я увидел человека, исходящего энергию жизни и света, чье присутствие создавало атмосферу комфорта и умиротворения. Его аура была такой притягательной, что я захотел приблизиться и обнять его, как брата. Было очевидно, что он превосходит меня во многих аспектах. В его руках блестел граненый бриллиант, диаметром около 25 см, отражающий в себе свет удивительной красоты. Бриллиант, словно отражение его внутреннего мира, переливался всеми цветами радуги.
Позднее, один священник объяснил мне, что бриллиант – это символ его души, намек на библейское предсказание: «И дам тебе камень драгоценный».
Мне было открыто, что этот молодой человек прожил жизнь, схожую с моей. Он умер в 20 лет и встретился с Богом, который простил его. Но за что? Оказалось, что его бабушка была верующей и перед смертью наставила его: «Внучек, помни о Боге, когда пройдешь мимо церкви или встретишь нищего, то подай хоть малую милостыню и скажи “во славу Божию”.»
Помня об этом, он всегда подавал милостыню, призывая имя Божье. И когда он встретился с Богом, грехи его были не меньше моих. Но Бог сказал: «Так как ты помнил Меня в те времена, когда многие забыли, Я не забыл тебя». Простив его грехи, Бог преобразовал его душу в сияющий бриллиант, который я вижу сейчас.
Вдруг, я заметил маленькую жемчужину на песке. Она была несовершенной формы, но была моей. Я попытался ее поднять, но она ускользнула из моих рук и исчезла в песке. Я обратился к Богу:
«Что же мне делать, если я хочу остаться здесь?»
Он ответил:
«Тебе нужно отработать за свои неправедные действия».
"Как же это работает?"
"Вот, взгляни" – и вдруг я оказался в том же месте, окруженный живописным золотистым песком, рядом которого тихо стояли деревья.
С некоторой высоты я увидел перекресток дорог, на котором была огромная куча камней, диаметром около 500-600 метров и высотой около 300 метров. Камни были разного размера – от размера кулака до размера дома. Я был удивлен и недоумевал, что делать дальше.
Вдруг, голос произнёс:
"Как говорится в Священном Писании: проложите путь Господу, прямою сделайте в степи дорогу нашему Господу".
"Так мне нужно разбить эти камни?"
"Да, именно так".
"Что еще?"
"Ты должен их раздробить".
"До состояния гравия?"
"Нет, разбей их до размера песчинок".
Я начал быстро соображать, как и с помощью каких механизмов мне это делать.
"Никаких механизмов, только руками!".
Я сразу осознал, что на всю эту работу уйдёт примерно 600-800 лет.
"А кто-то ещё здесь работает?"
"Да, есть работники" – и мне показали мужчину лет 40, который трудолюбиво разбивал камни. Затем он изготовил из камня и палки подобие топора, но охранник появился из-за скалы и забрал камень. Я оценил, что у этого мужчины работы ещё на 300 лет.
Тогда я спросил:
"А есть ли другой способ?"
Свет ответил: "Поговори с ним" – и показал на моего Ангела Хранителя.
Он сказал, что освобождение от этой работы возможно через покаяние на земле.
Вопрос "Что такое покаяние?" вызвал ответ: "Это изменение образа мыслей".
"А как мне это сделать?"
"Только тот, кто живет на земле, может это сделать".
"А я могу вернуться на землю?"
"Теперь уже нельзя, связи порваны".
"Что же мне делать?"
"Есть еще один путь, но решение принимает Бог".
"Такое бывает?"
"Очень редко, но случается".
Ангел привел меня к утесу, внизу которого была пропасть, и поставил меня недалеко от края.
Воззвал я: «Всевышний, позволь мне спуститься на землю для покаяния!»
Встаю, голос мой устремлен ввысь:
«Всевышний, позволь мне спуститься, если Тебе это угодно».
Ангел, ударив по спине, сказал:
«Не так! Кричи так, чтобы весь мир услышал!»
И вот я кричу – все силы отдаю этому крику, устремленному в небеса!
«Теперь жди и не отвлекайся», – велит он.
Я стою, жду отклика – утомление настигает, но непреодолимое желание отдохнуть еще не появилось. Начинаю опускать взгляд, но в тот же миг он подбадривает меня:
«Только вверх, только к Всевышнему!»
Я стою, и вдруг с неба раздается грохот грома несравненной силы. Приседаю, обхватываю как бы свою голову, свертываюсь в клубок, и только одна мысль пронзает меня: как Всевышний на меня прогневался, какой гром Он на меня послал, сейчас меня, возможно, не станет вовсе! И вдруг кто-то подходит и говорит:
«Радуйся!»
Я отвечаю: «Чему мне радоваться?»
Но помню, что все приемлю, как есть, и думаю: буду радоваться даже сейчас.
«Разве ты не слышал?»
Я вдруг осознаю, что могу вспомнить этот грохот – уже в глубинах собственного сознания – память работает безупречно. Я начинаю осознавать, что этот гром несравненной силы – это Голос. Я пытаюсь уловить смысл, и вдруг почувствовал, что этот Голос говорит:
«Разрешается ему» – с такой силой, мощью, так точно показывает мне мое место, что я сразу все понял, и что Всевышний все-таки отвечает мне, это такое большое счастье и за это я благодарен.
«Разрешается ему спуститься на землю».
Понимаете, это звучало, как бы подобно тому, как бывает, когда прямо над домом грохнет, когда стекла задрожат – что-то подобное, но еще сильнее и все проникающее. И вдруг ко мне подлетают другие ангелы, обнимают, похлопывают по плечу:
«Посмотри, это же чудо!»
И я начинаю славить Всевышнего.
И вот гром уже прошел, и где-то там, на расстоянии нескольких километров – еще раз раскат грома, который уже можно воспринять как мощный, но уже как своеобразное прощание. И все меня поздравляют, я так благодарен Всевышнему!
«Так когда?» – «Погоди прежде всего мы тебе всё покажем здесь».
Мне показали ад
Мне показали ад. Но приближаясь к аду, могу заявить только одно: и у ада есть ворота, и когда подходишь к этим воротам, еще достаточно далеко, на расстоянии 1,5–2 км, видишь эти ворота вдали, и при приближении к аду атмосфера начинает меняться. Вдруг становится ясно, что ты находился в этой золотой атмосфере, в атмосфере веры, надежды и любви, и что вдруг надежда начинает исчезать – это первый зловещий знак. И что интересно: что даже надежда заменяется чувством безнадежности, которое вызывает в человеке совершенно особые действия – оно его связывает. Не просто угнетает, а связывает, заставляет свернуться в комок, потому что, думая мысль, ты не надеешься, что додумаешь ее до конца. Думая мысль, и все-таки додумав ее до конца, ты не надеешься, что ты сможешь ее выполнить. Желая сделать шаг, ты не надеешься, что земля удержит тебя при следующем шаге. И поэтому, осознавая безнадежность, это новое чувство, которое буквально пытается войти в тебя с каждым шагом все сильнее и сильнее, оказывается, что даже думать не следует. Потому что, если ты будешь думать, то ты не додумаешь, а если додумаешь, то ты ничего не сможешь сделать. Безнадежность связывает так сильно, что ты даже шагнуть не можешь, подумать ничего не можешь. Перестаешь думать, перестаешь двигаться, и только думаешь – и в этом состоянии нет малейшей надежды. Получается безнадежная безысходность.
Когда я осознал, где нахожусь, мой страх и отвращение взяли верх, и я замер на месте, не желая идти дальше. Откуда-то из тьмы на меня неслись ужасные существа, мои душу пронзила их ненависть. Эти омерзительные твари стремились внедриться в меня, уничтожить все мои ценности, будь то добрые или злые, и превратить их в своё безобразие. Мне не удалось пройти сквозь ад, я умолял ангелов, которые сопровождали меня, о спасении. Тот ужас и отчаяние, которые я испытал, были столь глубоки, что я не хотел даже приближаться к этому месту. В нём царили ненависть, безверие и полное отсутствие любви. Мои молитвы были услышаны, ангелы отогнали от меня этих тварей и отвели меня обратно. Этого было более чем достаточно. Издалека я мог видеть ужасы, которые там творились – души, мучаемые в котлах, будто на огромных сковородах, подогретых до красна. Но я не стал приближаться, меня охватил страх.
Мне показали рай
Затем я побывал на нескольких уровнях райского блаженства, будь то три или больше. Каждый уровень был как земля под ногами, с небом над головой. И чем выше я поднимался, тем красивее становилось всё вокруг. На одном из уровней простирался цветущий сад. Деревья были не очень высокими, но они были полны жизни, словно весна в самом разгаре. Всё вокруг наполняло меня жизнью, и я всё больше и больше насыщался ею. В этих садах я встретил людей, но я не стал к ним подходить, ведь ангелы вели меня по своему пути.
Ещё выше я увидел удивительные здания, и в конце концов я оказался недалеко от Великого Иерусалима. Мне не позволили войти внутрь, но я увидел его снаружи. Город был не просто большим и просторным, он был ещё и высоким – дома стояли на разной высоте относительно друг друга, создавая ощущение трёхмерного пространства. Эти дома были просто потрясающи красивыми. Они были сделаны из огромных, прозрачных драгоценных камней, которые излучали невероятную красоту даже на расстоянии. Все земные архитектурные стили лишь отражают эту великолепную небесную архитектуру, которая является настоящим воплощением совершенства. Я уверен, что классический стиль наиболее полно отражает эту небесную красоту, хотя и далеко не в полной мере.
Удивительная вещь – драгоценный камень, в котором можно обитать, и при этом, когда кто-то из жителей в него входил, вы не могли его там увидеть. Он выглядел как дом. С виду, он был полностью прозрачен. Таким образом, любой, кто хотел, мог там обитать в покое, как ему угодно – именно это поразительное мастерство создателей, и в конечном итоге я понял, что только Всевышний мог инициировать такой проект. Такое размещение домов на разных уровнях и их связь – все было пропитано абсолютно ошеломляющей и непостижимой гармонией, которую я не смог полностью почувствовать. Я только мог осознавать, что могу погружаться в эту гармонию – на минуты, часы, дни, годы, всю жизнь, и все же постепенно чувствовать себя все больше и больше в гармонии с Небесным Иерусалимом.
Я спросил, можно ли войти туда. Мне ответили, что Господь уже предназначил мне жить в Иерусалиме. Там уже есть обитатели. Еще многие могут туда войти – только Бог знает, сколько их будет.
Я имел возможность услышать пение ангелов. Я скажу одно: пение ангелов можно слушать столько, сколько вам угодно. Я не могу сказать, на каком уровне я находился, но это был другой уровень, и возможно, другое место. Пение ангелов отличалось определенной простотой, глубиной смысла, в которую можно было погружаться, и все больше и больше воспринимать, без каких-либо ограничений. Это было убедительно, полно жизни, можно было насыщаться этим и уходить в это пение, становясь участником на своем уровне, и затем растворяться в этом уровне.
Один из небесных уровней, как я понял, мне был недоступен. Мне просто показали, что есть место, где радуга входит в такую дугу, и по этой радуге никто не может пройти, даже ангелы, кроме Богородицы, Царицы Небесной, которая может подняться по радуге. На вершине радуги находится Животворящий Крест, к которому может приступить, поклониться и поцеловать только Небесная Царица. Это Крест Небесного Царя, Сына Божия, Агнца. Никто не мог приблизиться к нему. Это было видно издалека, и даже на расстоянии хотелось преклониться и выразить благодарность.
Ангелы показывали многие другие вещи, о которых я сейчас не буду рассказывать, потому что не вижу прямого контекста. Когда он появится, я продолжу свой рассказ. Важно отметить, что все, кто там присутствовали, имели такое состояние своих чувств и самосознания, что общение с другими никогда не вызывало чувства насыщенности, усталости или недовольства, а всегда позволяло глубже и глубже проникать в понимание друг друга. И это не просто понимание – это понимание с благодарностью, любовью и сочувствием, которое на земле вызвало бы только потоки слез от счастья и умиления.
Через многие годы я начал понимать, что святые, которые плакали от умиления, были причастны этому чувству на земле. И оно может вызвать только слезы умиления и благодарности. Многие чувства, которые испытывают святые на земле как необычные, вызывают сомнения у скептиков – здоровы ли они. Это реакция на воздействие небес, когда часть земли на время становится участником небесной жизни.
В данный момент происходят события, которые можно охарактеризовать как небесное посвящение. Например, куст купины, который Моисей видел в огне – по этой причине ему было сказано: "Сними обувь, ведь ты стоишь на святой земле, иди босиком". В тот момент небеса уступили перед этим, и куст горел, но не сгорал. Этот куст до сей поры остается молодым, несмотря на тысячелетнюю историю.
Ощущение последовательного развития событий было очень сильным. Я думаю, что для моей души, которая к двадцати годам уже была сформирована, одновременное восприятие было возможно, но сложно в сравнении с теми, кто обитает там, поскольку сам Свет – я позже узнал, что это Господь на первом небе, так себя проявляет – начал помогать мне, рассказывать, когда я увидел всю свою жизнь в один момент. Возможно, для меня все было организовано именно в такой последовательности, таков был определенный порядок.
Я помню, как я иду, как при приближении к аду я чувствую исчезновение надежды и замену ее атмосферой отчаяния. Я мог летать, переноситься из места в место, а мог и идти пешком.
Ещё там есть места, где обитают небожительницы. Есть места, где с ними общается Царица Небесная. Я понял, что есть места, где живут и мужчины-небожители. Есть места, где они могут быть вместе, для разных групп – по-видимому, никто не ограничивает их, они живут в радости и посещают именно те места, которые удовлетворяют все их потребности. Они очень молодые, высокие, и когда они идут, трава под ними почти не прогибается. Когда я попытался догнать одну из них, чтобы выразить свое восхищение, она все время оставалась на том расстоянии, на котором хотела быть, понимая, что я еще не из их числа.
Я попытался приблизиться к одной из небожительниц, чтобы вблизи рассмотреть ее лицо, потому что их лица невероятной красоты и совершенства, буквально царские. Но таких царей на земле никогда не было, только вот это царское величие на них написано. Они не гордятся – они просто такие. Но я не смог догнать ее.
Когда я попытался следовать за одной из них, она свернула в один из цветущих садов с прекрасными ароматами и исчезла. Я начал искать ее и увидел избушку, в которой жил старец в прекрасной белой одежде – очень скромный, он всегда смотрел вниз – истинный аскет.
Я спросил его: "Дедушка, где та красавица?" Он спросил: "Какая красавица?" – "Та, что только что была здесь". Он помолчал, посмотрел на меня, сразу все понял и сказал: "Здесь нет красавиц", подразумевая, что в земном понимании красавиц здесь нет. Я не до конца понял его слова, потому что он не стал со мной дальше разговаривать. Он прошел мимо – мягко, осторожно, не задев меня. Я продолжал искать ее среди этих деревьев, надеясь, что она где-то за деревом. В какой-то момент я обратился к Богу: "Господи, позволь мне увидеть это чудо вблизи!" И вдруг я заметил, что мне больно ступить, оказалось, что я ступил прямо на куст колючей ежевики, и мне было больно.
Все началось с того, что я ощутил, как меня окружают и поднимают выше уровня голеней. Когда я пытался освободиться, мой положение ухудшилось, и я был пойман до колен. Не могу понять, почему так происходит! Сердце мое наполнилось гневом, и прежде чем я успел сообразить, я был поглощен этим целиком, бессильно парализованный. Я молил Бога о прощении, осознавая мои ошибки, которые привели меня к этой боли.
Внезапно, я почувствовал падение. Я упал и ударился о что-то твердое. Когда я пришел в себя, я увидел небо, из которого я только что упал, и мог различить даже контуры сада. Но теперь я лежал на другой почве, красноватой и сухой, которая не казалась приветливой, и я понял, что не смогу вернуться назад. Я начал плакать, моля Бога о прощении и стуча лбом о землю, осознавая свою ничтожность и глупые поступки.
И тут Ангелы стали еще показывать мне многое из того, что существует, и отношениях, которые существуют на небе.
В конце концов они уже сказали, что пришло время вернуться на землю и прожить оставшееся время в покаянии.
Возвращение на землю ради покаяния
Они взяли меня под руки, и еще два ангела подошли ко мне. Эти ангелы, как я понял, были посланы специально для того, чтобы контролировать мое возвращение на землю. Они были окружены туманом сиреневого цвета и были полупрозрачными. Их лица были едва видимы сквозь туман, но их руки были вполне видимы. Они крепко взяли меня и начали опускать вниз. Мой ангел-хранитель был рядом. Мы спускались довольно быстро до определенного момента.
Я спросил:
«Какова моя цель теперь, что я буду делать на земле, кроме покаяния?»
«Твоя главная цель – покаяние, затем ты будешь рассказывать о всем, что ты видел», – ответили они.
Я сказал: «Но меня же сразу отправят в психиатрическую больницу, я боюсь последствий».
Они ответили: «Да, это возможно, но сначала ты будешь молчать, трепетать от одного упоминания. Но тебе будет дано знамение – событие на земле. Через три года после того, как мы тебя отпустим на землю, в Америке один молодой человек окончит университет (его фамилия будет известна всем!) по двум специальностям – медицине и психологии».
Они назвали этот университет – я просто сейчас забыл, то ли Йельский, то ли Иллинойский, то ли еще что-то такое.
– «Он напишет свою дипломную работу, магистерскую диссертацию на тему воспоминаний людей, которые пережили клиническую смерть. Защитив эту диссертацию, он напечатает ее в виде книги, которая станет бестселлером в Америке в течение следующих трех лет. Затем, через три года, эту книгу переведут члены семьи одного из сотрудников посольства СССР на русский язык и перепишут в обычную тетрадку. Еще через три года – и эта семья будет переведена в Советский Союз, потому что закончится срок службы главы семьи, и он будет переведен на другую работу. Они переедут в Россию, и в России всё это распространится среди знакомых, эту тетрадку будут переписывать все подряд. И еще через три года это распространится в СССР, в форме самиздата».
Они объяснили мне, что такое самиздат.
«И один человек покажет тебе эту книгу. Как только ты прочтешь ее, твои опасения исчезнут, и ты осознаешь, что не одинок в своих переживаниях – есть те, кто сталкивался с подобными трудностями. Ты сможешь более открыто делиться своими мыслями и чувствами.»
Мне показали человека, который будет держать эту книгу. Он сидел на небольшой скамье, спиной ко мне, одетый в голубую хитон, с розовой лысиной и седыми волосами на затылке. Рядом с ним стоял старинный, высокий, резной дубовый стол. Когда я внимательнее посмотрел на него, он взял с стола книгу в ярко-синем блестящем переплете и взмахнул ею. Я видел это все со спины. Это образ остался у меня в памяти, как и все остальное.
Затем ангелы начали говорить:
"Мы приближаемся к тому месту, где будут стоять преграды, установленные князем мира сего. Они могут не допустить тебя, заставить тебя выпить из чаши забвения, чтобы ты забыл все, что мы тебе рассказывали. Все будет зависеть от тебя – чем больше ты выпьешь, тем больше забудешь. Постарайся пить как можно меньше, чтобы забыть как можно меньше".
Как только они это сказали, сразу же подлетели другие существа с грубыми, резкими, крикливыми голосами, требуя остановиться:
"Стойте, мы никого не пропустим, пусть уходит куда угодно!"
Ангелы стояли на месте, попытавшись сказать "пропустите", но, видимо, Господь дал им указание, что под ними находится некая пограничная территория.
Вдруг подлетает одно из темных существ с огромной чашей, сделанной из человеческого черепа, наполненной ядовито-зеленой светящейся жидкостью.
"Пей!"
– "Но я не хочу пить!"
– "Тогда…!" – и начались угрозы.
Я выпил немного, не до конца. Я начал задыхаться – я больше не мог пить, я хотел, чтобы они отстали от меня. Но я все же выпил достаточно большую часть. Ангелы сказали:
"Хватит, он больше не может".
С криками недовольства они улетели.
Мытарства
Затем мы продолжили путь, и я увидел эти преграды или заставы темных ангелов, темных существ, которые ловят души, не умеющие летать. Они останавливают людей – это называется мытарства. Они ловят людей на определенных грехах. Некоторых на блуде, других на жадности, сребролюбии, некоторых на ненависти, других – на лжи, и если ты не полностью освободился от всего, забыл все, что связывает тебя с землей, ты не долетишь до неба.
Когда я начал обдумывать все это позже, я понял, что на земле тебе может быть предуготовлено беспрепятственно пройти эти мытарства, когда ты станешь учеником Бога. А быть учеником Бога – это начать общение с Духом Святым – с Богом, являющимся человеку в виде Духа Святого, чтобы подготовить его к предстоящему. Разум подготавливает второе Лицо Троицы, которое является самим Богом – Сыном Божьим.
Если бы Бог не вернул меня на землю, я бы там отрабатывал свои грехи. Но я даже пролетел через эти мытницы – снизу вверх. Тех, кто не может пролететь, ангелы несут, и они попадают в эти мытницы, эти мытарства, эти заставы, где перечисляются их грехи. Святая Феодора, которую ангелы проносили, а Святой Василий помог ей пройти через эти мытарства, это описала – есть же книга "Мытарства Святой Феодоры". В этой книге сущая правда, я это все видел.
Освобождения можно добиться через исповедь и покаяние на земле. Это две разные, но взаимосвязанные вещи.
Итак, вот уже наше путешествие к Земле началось с прохождения через крайне неприятные на вид облака, напоминающие зеленые мокроты – извините за грубость. Это было первое, что мы столкнулись, снижаясь к земле. Удивленный их видом, я спросил, что это за облака, поскольку никогда не видел их на Земле. Мне было сказано, что это облака человеческих мыслей, облака людей, которые сейчас живут на земле и так думают. В общем, это общее состояние на Земле в настоящее время.
Затем мы прошли через перистые облака – тонкие и высокие, а затем через часть кучевых облаков – уже наши знакомые. И тут, внезапно, сообщают: "Вот твой город сияет, а под нами вот твоя больница, вот крыша твоего отделения" – и через крышу мы оказались в палате – в палате с ангелами, их было примерно около двенадцати, возможно, даже больше. Много добрых, доброжелательных небесных друзей, которых дарит небо. Мое тело было помещено на пол – это тело было холодным, окаменевшим, замершим. Когда я спросил, когда обычно тело замерзает, мне сказали: примерно через 4-5 часов.
Ангелы говорят: "Теперь тебе пора возвращаться в тело". Но я был настолько упрям, как когда меня вели в ад: "Я не хочу, это ужас – возвращаться в такое тело!" – "Нет, это твое тело и воля Божья, возвращайся" – и как бы шлепнули меня ладонью – и с сильным, мощным ударом я влетел внутрь и оказался как в скафандре – лежу и не знаю, что будет дальше.
Я в вернулся в тело
Я попал в ловушку, не мог двигаться, и вдруг вижу – уже своим внутренним взглядом, – летит ко мне такой шар, слегка пульсирующий, от него исходят искры жизни, золотой, живой шар, который подлетел ко мне и вошел в меня – прямо вошел в меня через тело. Я лежу и чувствую, что что-то происходит, но не могу понять что. И вдруг в теле сердце – бах! – и тишина, и через минуту снова – бах! – и снова тишина, и это не больно, но странно. Странно, что это окостеневшее тело каким-то образом начинает шевелиться изнутри. Удары становятся все чаще и чаще, и через некоторое время это сердце бьется уже со скоростью 120 ударов в минуту.
Через некоторое время я начал чувствовать тело, хотя это и было не очень приятно. Вы знаете, как бывает, когда нога затекает, потом идет покалывание, нога не двигается, она бессильна, и это покалывание говорит, что что-то там происходит. Вот так внутри меня, в грудной клетке, вокруг сердца, начало покалывать и распространяться все дальше и дальше. Я терпел все – это было крайне неприятное состояние, потом это покалывание перешло в голову, через плечи пошло в руки, через таз пошло в ноги, и через некоторое время я снова начал чувствовать тело, в которое я снова вошел.
Я лежу, пока молчу, а они стоят вокруг меня – мои небесные друзья, разговаривают друг с другом.
"Каким же счастливым человеком я буду на земле, если у меня такие друзья, каких на земле не бывает!"
Как только я это подумал, один из них подошел и сзади накинул на меня какую-то полупрозрачную пелену, и я перестал их видеть – всех сразу.
Раньше я видел одновременно этот и тот мир, а теперь вижу только этот мир. Я был расстроен, но не позволил себе расстроиться – но зато я все еще слышал их – и тут кто-то подошел – и я перестал их слышать. Ну, по крайней мере, я буду чувствовать этот совершенно неземной запах! – в общем, на меня накинули еще несколько пелен, и я снова оказался в этом мире. Я лежу, прихожу в себя, меня как-то перенесли в кровать, я уже оказался в кровати, меня накрыли.
Кому я расскажу об этом чуде? Слава Богу, как странно и как благополучно все это для меня закончилось…
Сейчас я осознаю, что Земля вдруг разверзлась надвое, что это катастрофа астрономических размеров, возможно, для моего сознания и моего понимания мира. Я оставался в постели еще некоторое время, поспал немного – проснулся около половины восьмого утра.
Я осознал, что если я умер около часа ночи, то примерно пять часов прошло с тех пор. Это было согласно моему ощущению затекших мышц.
Кстати, Ангелы мне тогда ещё объяснили, что умер я из-за проникающей язвы желудка. Она имела необычную форму, а сердце страдало, поскольку язва была расположена возле конца нерва, который проникал в сердце. Они подробно описали все и сказали, что ты будешь принимать особую смесь, пару таблеток, и через десять дней ты выйдешь из больницы совершенно здоровым.
Что удивительно – мне сделали рентген через несколько дней, и обнаружили так называемую игольчатую язву. В переходной зоне от желудка к кишечнику есть так называемая луковица, где желудок сужается, это переходное место, в которое также входит желчный проток и проток поджелудочной железы, множество мест, где вводятся различные гормоны, секреты уже переваренной в желудке пищи. И дальше она переваривается уже в кишечнике, с этими секретами и гормонами. В этом месте у меня была сильно воспаленная слизистая, а в середине было тончайшее, насквозь проходящее отверстие.
Когда мне делали рентген, они увидели, что барий не прошел насквозь, что это не проникающая язва, эта воспаленность его остановила. Они сказали, что это очень опасно. Мне сказали: давайте подождем немного и решим, нужна ли операция или нет. Потому что это редкое явление, так называемая игольчатая язва. Я начал принимать лекарства, мне сделали второй рентген через 10 дней – всё зажило! И меня выписали, я вышел из больницы.
Смотрите – вот как раз про контекст, я выше говорил, он продолжается. Один из ангелов тогда приблизился и сказал: «Я посланник (ангел переводится как посланник), Господь спрашивает тебя, что ты желаешь прежде, чем возвратиться на Землю». Ангелы начали предлагать мне: веру, надежду, любовь, множество других благих вещей, молитвы. Но я уже был прощен (мое недостаточное развитие снова проявилось – ведь Бог прощает мне грехи, как тому юноше, а для покаяния еще отправил на Землю) – и тут, как уже защищенный от страданий, я стал просить:
«Пусть Господь Бог дал бы мне возможность излечивать людей одним прикосновением».
Один ангел заметил: «Он не понимает, о чем просит».
Оказывается, одним прикосновением – это уже значит обретать Святого Духа, уже быть учеником Иисуса Христа, пройти покаяние, которое я еще не прошел. А я просил стать тем, кто преодолеет все эти препятствия, поэтому мне нужно было просить у Бога тех качеств души, которые позволили бы мне пройти покаяние.
В конечном итоге мне (я не буду сейчас говорить, потому что это сейчас действует и существует) определенные качества, конечно, были даны – уже по воле Божией, потому что я просил то, чего не должен был просить. Если бы я был более разумным, там, на небе, можно было бы сосредоточиться на покаянии и прекрасно понять, что сопровождает и что следует после покаяния. Я сразу бы понял, что просить. Но я был настолько амбициозным, что не стал в это вникать – и очень сожалею об этом.
Если говорить дальше о контексте – я не пошел в ад. Я пошел в места, где действуют эти злые духи, меня туда тоже опускали – это так называемые поднебесные.
Небесные пути, ведущие из земной жизни, пролегают через эти миры-мытницы. Это места, куда души людей, уже пережившие земное существование, попадают, не войдя в небесные просторы. Многие признают их за своё новое обиталище, видя в них отражение жизни после смерти. Они соглашаются принять условия демонов, которые предлагают сотрудничество прямолинейно. Ведь путь заблуждения, который они предлагают, дьявольски изощрен и ужасен, далек от человеческого. Согласившиеся обогащают армию демонов, принимая человеческий облик. Многие, казалось бы, доброжелательные люди, на самом деле склонны к такому неземному бытию.
Среди нас есть и сатанисты, и конформисты, которые будут служить террору, если тот придет в их страну. Некоторые профессии на земле могут быть опасны, поскольку демоны могут использовать их для привлечения людей в свои ряды. Один из примеров – люди, выступающие против своего народа. Это особый вид конформизма. Демоны обладают большими возможностями, чтобы привлечь таких людей в свои ряды.
Мир поглотил меня
Повествуя о том, что было дальше, я скажу следующее. Мир быстро поглотил меня, и с помощью дьявольских уловок быстро вернулся к прежним отношениям, которые я уже начал строить по-новому. Это отступило в сторону, но я помнил, что начну действовать через примерно 15 лет, когда перестану бояться говорить об этом. Если это был 1968 год, значит, следующий этап начнется в восьмидесятых.
Я осознал, что настоящее покаяние – это постепенное изменение образа мыслей, и я начал исправляться. Собирая факты из жизни, я начал складывать их по-новому, формируя свое мировоззрение.
Вначале я сам шел по дороге покаяния, и это заняло довольно много времени. Я закончил институт, отработал некоторое время, переехал в Москву, поступил в аспирантуру, защитил диссертацию. Однако, уже работая после защиты диссертации, я вдруг четко осознал, что сильно ошибаюсь, продолжая строить свою карьеру. Этот путь мог быть моим, и я делал многое, и успешно, но это не был путь к Богу и к небу. Путь к Богу и к небу связан с обучением через Церковь. Обучившись основам, дальше приходится двигаться самому, потому что многие вещи в Церкви не озвучиваются в той мере, в которой это необходимо. У нас есть прекрасное хранилище всех преданий и знаний, но как они используются – это актуальный вопрос.
Многим приходится проявлять большое упорство, чтобы получить эти знания и использовать их по своему усмотрению. Но сами знания не спасают, спасает умение. Дальше – общение с Духом Святым, то есть общение с Богом, описанное во многих церковных книгах, в житиях святых, но всё всё же сводится к личному опыту.
Где-то через 10–11 лет я ушел из института, пошел в Церковь и устроился сторожем в Александро-Невской лавре, в Троицком соборе.
Служение
Я обратился к священнику с просьбой предоставить гарантии моей надежности и отсутствия пагубных привычек. Это было успешно, и я был включен в сторожевую смену, выполняя свои обязанности каждые четыре дня. Было интересно и приятно выполнять сторожевую службу, ведь я уже многое видел и знал. Мое место было у входа, и однажды ко мне обратился пожилой мужчина в старомодном пальто, которое уже носили не так уж многие. Он довольно громко спросил: "Где здесь сторож?", стараясь привлечь внимание. Подойдя к нему, я предложил свою помощь. Он хотел, чтобы я проводил его к определенным иконам. Те, что мне были знакомы, я показал, а о тех, о которых я не знал, узнал у него. Стало ясно, что он плохо видит, и позже я узнал, что у него катаракта на обоих глазах. Когда я водил его, он молился и целовал иконы. Так мы обошли весь храм, и это не требовало особого напряжения. Затем он выразил желание пойти в алтарь, несмотря на то, что это было запрещено. Но он настоял, и я его провел. Он уверенно открыл дверь в помещение перед алтарем и прошел внутрь. Я был озадачен, но он сказал мне подождать. Он вошел в алтарь, сел в кресло, которое обычно занимает митрополит, и начал благословлять всех.
Выяснилось, что этот человек был архиепископ, а я не знал его до этого момента. Он был серьезно болен, страдал от катаракты и готовился к операции. Внезапно он спросил меня: "Ты согласен помочь мне? Мне нужен личный секретарь". Я согласился, и он быстро ввел меня в курс дел. Я читал ему письма, он диктовал ответы, а я записывал и передавал их машинистке. Я также гулял с ним в архиерейском саду, где он много чему научил меня. Я узнал много нового, включая множество духовных авторов, о которых раньше не слышал. Это было необычайно ценным и насыщенным временем, благодаря уникальному учителю – архиепископу Мелитону.
В те времена, когда я служил у митрополита Антония, который вступил в должность после Никодима, я прожил там около года. За это время мне удалось узнать всех людей из его окружения. После возвращения из дома, следуя обычаю, я постучал в дверь и произнес: "Молитвами святых, благословите". "Господь благословит, Сергий, входи", – ответил он. В комнате он сидел на низком стуле, спиной ко мне, и вдруг поднял книгу с древнего дубового стола, махнул ей и сказал: "Посмотри, что мне принесли!" Это была самиздатовская книга "Жизнь после жизни" Р.Моуди.
Как оказалось, этот молодой человек был тем самым Р.Моуди, о котором мне рассказывали ангелы, не называя его имени. Его первая книга была честным описанием нескольких секунд, которые любой человек проводит в состоянии клинической смерти. Некоторые люди это помнят, другие – нет, потому что это воспринимается как шок. Те, кто помнит, всегда описывают это как полет через туннель, видение света, возвращение к месту, где находится тело. Первая книга Р.Моуди была написана совершенно честно.
После этого я перешел в Лавру, потом в семинарию. Меня рукоположил митрополит Антоний, даже несмотря на то, что у меня не было специального образования. Мне удалось сдать экзамен на "отлично", но в семинарию меня не приняли, потому что там уже работали специально назначенные люди, которые назывались "уполномоченными". Они сказали: "Он ученый, у него есть диссертация, он закончил аспирантуру. Пусть продолжает работать". Меня рукоположили без одобрения этих людей, и митрополит Антоний должен был защищать меня от их действий, чтобы они не исключили меня отовсюду.
Затем митрополит Алексий предложил мне стать строителем. Я должен был оставить все и заняться только строительством из-за больших объемов работы. Но это уже не имело ничего общего с моими исследованиями клинической смерти и возвращения на землю.
Еще один момент.
Когда мне было разрешено вернуться на землю, я попросил ангела показать мне все, что будет полезно для земли, и я осмелился попросить его показать мне хотя бы издалека одного из ангелов высшего чина. Они не назвали мне имя ангела, а сказали: "Подождем". После долгого занятия своими делами, я услышал шум – не страшный, но могучий, и оказался перед ангелом огромной высоты. Он был удивительно красив своим могуществом, внешностью, всем, что он делал. Он был одет великолепно, по росту он был примерно как 10-14-этажный дом, если не выше. Я был чуть выше его пальца на ноге, если бы мы были здесь, на земле. Но оказалось, что я могу разговаривать с ним лицом к лицу. Это возможно лишь там.
Он вступил со мной в диалог, практически на равных, с уважением, но помимо уважения, в его общении ощущалась искренняя любовь. Когда мой взгляд упал на его ступню, я заметил, что и нога, и обувь на ней были не земного происхождения. Это было удивительное совершенство формы, красоты и жизненной энергии. Чем дольше я вглядывался в его ступню, тем больше я наслаждался этим удивительным совершенством, которое Господь вложил в создание этого ангела.
В этом месте, даже будучи маленьким, как песчинка, можешь вступить в диалог лицом к лицу с Богом, если Он этого желает. Это уникальный аспект, но создает некое равенство между небесными братьями, как соучастниками Божества. Размер не влияет на общение. Но когда наступает момент включения могущества, он начинает проявляться, однако могущество действует в соответствии с божественной справедливостью и по воле Божьей. Мы с ним немного побеседовали, он задавал вопросы и немного добавлял собственные мысли – все это происходило очень любовно, любезно и благоговейно. В одно мгновение он сказал: "Прости, дорогой", повернулся и указал куда-то, посылая очевидно какой-то приказ. В этот момент его одежда слегка шевельнулась и с нее отлетели молнии, куда он указал пальцем. Это произошло с насыщенным и мощным звуком. На нем была одежда поразительной совершенной красоты, для которой нет подходящих слов на земле. Можно только сказать, что они тесно связаны с его состоянием и мыслями. Каким-то образом все это они отражают. Если он собирается передвигаться, они складываются на нем определенным образом, если он собирается думать, они также складываются определенным образом. Цвета яркие, красивые, можно вглядываться в них всю жизнь, и все это переливается особым цветом, фактурой, будь это бархат или шелк – они небесного происхождения. Если это золотое вышивание – ты будешь вглядываться в него тысячами лет и только удивляться.
Хочу еще раз подчеркнуть, что на небесах существуют совершенно другие критерии чистоты и святости. В то же время человек может быть включен в этот процесс в меру своих возможностей, и эта мера, приняв в себя эти капли благодати, очищает его и увеличивает его способность к общению. Мне пришлось вести беседу с архангелом – разговор был коротким. Затем он как бы благословил меня и исчез с неким шумом. Я думаю, что это был один из архангелов. Кто конкретно – не знаю. Мне не сообщили, и я не стал спрашивать – просто не рискнул.
Хочу особо отметить. Те, кто видел Божью Матерь, если они видели Ее без долгой аскетической жизни и не были очищены Святым Духом, то Божья Матерь всегда остается для них загадкой – включая меня. Ее девственность и одновременное материнство написаны на ее лице ясно и четко, и во всех ее движениях и образе – это Пречистая Дева, Девственница, Царица Девственниц чистых, святых – Она их Царица. Она чище и святее ангелов.
Вот такое мне было открыто теперь я делюсь этим с вами.
Справка
Дьякон Сергий Досычев (1948 – 2017) родился в Измаиле в семье военного медика. В 1951 году семья переехала в Ленинград. После окончания восьмилетней школы в 1963 году, он поступил в музыкальное училище. Однако в 1965 году он решил прекратить обучение и экстерном окончил среднюю школу, чтобы поступить в институт авиаприборостроения. Во время учебы он занимался научной работой и успешно защитил диссертацию, получив ученую степень кандидата технических наук.
В 1978 году Сергей Досычев принял крещение в храме Болгарского подворья в Москве. Год спустя он оставил свою профессиональную деятельность и посвятил себя служению Церкви. Он начал свою службу в Александро-Невской лавре, сначала как сторож, затем стал алтарником и чтецом. В 1982 году он стал иподиаконом у архиепископа Мелитона (Соловьева). В 1983 году митрополит Ленинградский и Новгородский Антоний (Мельников) рукоположил его во диакона в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры.
В течение своей службы он служил в различных храмах Ленинградской – Санкт-Петербургской епархии, включая Павловский собор в Гатчине, Александро-Невскую церковь на Шуваловском кладбище, Князь-Владимирскую церковь в Лисьем Носу, Спасо-Преображенский собор в Выборге и Князь-Владимирский собор в Санкт-Петербурге.
В период с 1988 по 1991 годы он занимал должность заместителя начальника по реставрации и строительству в Ленинградском епархиальном управлении.
В 2000 году из-за проблем со здоровьем ему было предоставлено право на служение вне штата. Он продолжал свою службу в храмах Санкт-Петербурга, в том числе в храме мучениц Веры, Надежды, Любови и их матери Софии, который являлся подворьем Покрово-Тервенического монастыря.
В 2017 году отца Сергия не стало.
Диакон Сергий во время своей жизни оказывал помощь и духовную поддержку художнику-скульптору Вячеславу Чеботарю. Он активно участвовал в организации открытия художественных выставок в музейно-выставочном центре "Петербуржский художник" и выставки в Германии. В выставочном зале Балтийского Медиа Центра на Каменноостровском проспекте отец Сергий оказал большую помощь в организации выставки, посвященной святым местам, где были представлены полотна. Он также содействовал в организации экспозиции полибтиха "Гроб Господень" в Москве на Красной площади, посвященной 1025-летию Крещения Руси. В память о диаконе Сергии, семья священнослужителя и художник-скульптор Вячеслав Чеботарь создали памятник-надгробие.
Слава Богу за все!
Другие публикации канала
Матронушка явилась мужчине и обняла его, после чего он исцелилсяСтарцу Иоанну явился Серафим Саровский и показал "кончину мира" такой, какая она будетНеобычный случай в Лавре: мужчина решил "взять на слабо" святого и испросил болезнь, которую получил незамедлительно.Факир решил удивить приезжих чудом, но священник стал молиться и колдун потерял сознание (оккультизм и православие)