деревня Аносино. Истринский городской округ. Аносин Борисоглебский женский монастырь. | Истории храмов России | Дзен

14 июняМахачкала116,2K интересуютсяКутаиси55,2K интересуютсяБудва74,2K интересуютсяНицца114,1K интересуютсяЗеленоградск189,4K интересуютсяКабардинка241,1K интересуютсяФранция313,8K интересуютсяНижний Новгород113,6K интересуютсяТамань141,8K интересуютсяУзбекистан302,5K интересуютсяАзербайджан146,4K интересуютсяКоломна165,8K интересуютсяВарна60,9K интересуютсяОренбург83,4K интересуютсяТаиланд581,1K интересуютсяКурильские острова67K интересуютсяПусан44K интересуютсяИзраиль124,9K интересуютсяШерегеш107,5K интересуютсяАдлер257,5K интересуются

Основательницей и первой настоятельницей Аносина Борисоглебского монастыря была игумения Евгения (1774-1837), в миру Евдокия, урожденная Тютчева (тетка известного русского поэта Ф.И. Тютчева). В 22 года Евдокия вышла замуж за князя Бориса Мещерского. Однако Господь судил ей иной путь. Едва коснувшись устами чаши радостей земных в благословенном браке, княгиня Евдокия Николаевна Мещерская испила горесть полной чашей. Менее чем через три месяца после венчания горячо любимый супруг скоропостижно скончался, оставив молодую вдову в ожидании младенца. Княгиня не пожелала вторично связывать себя узами брака, посвятив жизнь воспитанию дочери и делам благотворительности. В конце ХVIII века Аносино было заброшенным сельцом в 30 верстах от Москвы. В это время (1799 г.) его приобретает княгиня Авдотья Николаевна Мещерская, преобразившая усадьбу, сделавшая это место одной из замечательных жемчужин Подмосковья, на живописном берегу реки Истры, где, несмотря на последующие тяготы и разруху, причиненные наполеоновской армией, тщанием княгини Мещерской будет возведена церковь в честь Живоначальной Троицы с приделами Тихвинской иконы Божией Матери и святых страстотерпцев Бориса и Глеба (в память о почившем супруге). В 1821 году при церкви была открыта богадельня, преобразованная вскоре в женское общежитие, а затем – в монастырь. Устав для общежития был составлен лично святителем Филаретом (Дроздовым), который и впоследствии не оставлял Аносину пустынь своим милостивым вниманием, любил навещать ее и дорожил духовной дружбой с ее настоятельницами. Княгиня Евдокия Мещерская, давно желая принять монашество, ходатайствовала о своем вступлении в общежитие. Ее душа стремилась к смиренному пути простой инокини, но по настоянию святителя Филарета она приняла крест игуменства. Так в 1823 году княгиня Евдокия Мещерская стала первой настоятельницей Аносина монастыря – игуменией Евгенией. Дел предстояло много. Имея целью воскресить дух древнего иноческого жития, которым так ярко сияли монастыри древней Руси, она испрашивает у святителя Филарета для Борисоглебской обители строгий устав, и владыка дает сестрам чин общежития Феодора Студита. Обитель в Аносино, удаленная от человеческого жилья и мирской суеты, была пустынью не только по названию. По территории монастыря никто из посторонних вообще не ходил (это правило строго соблюдалось вплоть до его закрытия в советское время). По уставу в обители не допускалось наемного труда. Все работы, вплоть до изготовления обуви, сестры выполняли самостоятельно. При этом запрещалось ходить в мир «за сбором» (то есть за милостыней на нужды монастыря). Труда в монастыре было много, но столько, чтобы он не препятствовал молитве. Уставные, долгие службы начинались глубокой ночью. Келейно же сестры упражнялись в молитве Иисусовой. Дабы ничто не отвлекало сестер от внутреннего делания, в кельях не было даже освещения (кроме лампадки перед иконами). Общежительный устав избавлял насельниц от излишних попечений и вместе с тем приучал к смирению и нестяжательности. По кельям не позволялось иметь ничего лишнего, только самое необходимое, никто ничего не мог получить от мира. При мудрой и деятельной начальнице монастырь быстро благоустраивался как внешне, так и внутренне. Стараясь ввести древний чин общежительной иноческой жизни, матушка Евгения не забывала и о созидании собственной души. В храме молилась благоговейно, в келии неукоснительно исполняла монашеское правило, кроме самонужнейших вещей не имела почти ничего, наблюдая воздержание, довольствовалась простой пищей в монастырской трапезе, носила на теле власяницу и спала на жестком ложе, самым кратким сном. Большую часть ночи проводила она в молитве, чтении Слова Божия и святоотеческих книг. Чтобы пробудить в себе память смертную, она за много лет до кончины велела устроить гроб и вырыть могилу, которую нередко посещала со слезами и плачем. Игумения Евгения была наделена живым умом и даром красноречия, беседа ее увлекала слушателей. Но особой отличительной чертой матушки было глубочайшее нелицемерное смирение, которое пронизывало ее отношение как к монашествующим, так и к мирянам. В 1837 году, в возрасте 63 лет, основательница монастыря и его первая игумения, матушка Евгения, скончалась и была погребена в монастырском Троицком храме возле придела святых благоверных князей Бориса и Глеба. Настоятельницей обители стала ее крестница и воспитанница, сестра Анастасия, прежде бывшая крепостной княгини Мещерской, служанкой ее дочери Анастасии. Пребывание её с игуменией Евгенией, при которой она была довольно долго казначейшей, образовало эту женщину, и так как она благоговела перед памятью покойной настоятельницы, то старалась о том, чтобы поддержать заведенный ею порядок, и ее игуменство было продолжением предыдущего. Она управляла Аносиным монастырем в течение двадцати лет (до перевода в Серпуховской Владычный монастырь).

Во время ее игуменства поступила в монастырь и постриглась в монахини внучка основательницы обители Евдокия (в монашестве Евгения) Озерова, ставшая третьей настоятельницей монастыря (1854–1875). Как и ее бабушка, в сан игумении новая настоятельница была возведена митрополитом Московским Филаретом. Прежде принятия должности настоятельницы, Евдокия Семеновна, нисколько не кичась своим происхождением и родством с матушкой-основательницей, в течение 5 лет со смирением и любовью проходила все послушания: носила воду и дрова на поварню, стирала белье, готовила пищу для трапезы сестер, мыла полы, сама закладывала лошадь.

Под руководством игумении Евгении-младшей Аносин монастырь успешно благоустраивался и к семидесятым годам прошлого века стал образцовой общежительной пустынью как по укладу жизни, так и по духовным своим достижениям. Обитель славилась прежде всего своим подвижничеством. Ее монахини нередко становились настоятельницами других монастырей и общин. Не случайно портрет Аносинской игумении Евгении украшал настоятельский корпус Оптиной пустыни – оптинские старцы часто направляли своих духовных дочерей в Аносину пустынь, зная, что именно там они получат помощь в монашеском подвиге и духовное окормление. Вообще Аносинский монастырь часто называли «женской Оптиной пустынью»: здесь также было развито старчество – традиция духовного окормления монашествующих, особенно молодых сестер. Каждая из них вручалась опытной монахине – старице, и отношения между ними строились на взаимном доверии, без чего невозможно стяжать смирение и послушание – начало всех других христианских добродетелей. В 1875 году мать Евгению перевели в Москву, где до своей кончины в 1890 году она была настоятельницей московского Страстного монастыря. А настоятельницей Аносина монастыря после нее сталамонахиня Рафаила (Ровинская), единодушно избранная сестрами и утвержденная епархиальным начальством. Игумения Рафаила была достойной преемницей игумении Евгении в 1875–1879 годах; после Аносиной обители она управляла еще рядом монастырей Московской епархии. Пятая игумения матушка Иоанна (Макарова) стояла во главе монастыря около сорока лет (1879–1918-1919?) и преставилась в возрасте 90 лет уже после революции (пришла в обитель матушка еще 18-тилетней девушкой). Она была строгой подвижницей, не принимала никаких личных услуг, сама делала все в своей келлии: убирала, топила, ставила самовар, отдельного стола не имела, а пользовалась общим, сестринским, и, как свидетельствовали современники, за все свое долговременное игуменство ни разу не нарушила этого правила. Церковные службы матушка посещала неопустительно, последний ее выход в церковь был за два дня до смерти. После смерти на ней нашли власяницу. Как настоятельница игумения Иоанна была строга. Принимая в обитель сестер, она брала с них подписку до смерти безвыходно пребывать в монастыре, не разрешала никаких поездок и отпусков на родину. Вела старческое окормление и всемерно заботилась, дабы насельницы обители не проводили времени праздно. В то же время строгость настоятельницы в отношении духовного уклада монастырской жизни не была ни черствостью, ни жестокостью. К сестрам она была милостива, как мать, а они благоговели перед своей игуменией. По свидетельству епископа Арсения (Жадановского), «святое сродство» объединяло ее душу с душой известного старца Зосимовой пустыни схиигумена Германа (Гомзина), который «время от времени проведывал ее с целью поучиться монашеству и поутешиться беседою». Перед революцией 1917 года Борисоглебская Аносинская обитель была процветающей. В ней подвизалось около 180 монахинь и послушниц, хозяйство было хорошо налажено, здесь производили почти все виды сельскохозяйственных работ, занимались вышивкой и другими рукоделиями. После революции Аносин-Борисоглебский монастырь существовал еще десять лет. В 1923 году, уже при большевиках, он отметил свое столетие. Его последняя перед закрытием игумения Алипия (1875–1942; в миру Мелания Петровна Таишева, духовная дочь схиигумении Фамарии (Марджановой), в схиме – Евгения), приняв обитель в цветущем состоянии, всеми силами старалась сохранять монастырский дух и уклад жизни на прежнем высоком уровне. Но притеснения от властей не могли не сказаться: монастырь был обложен тяжелыми налогами. Инокини всегда много работали, но ровно настолько, чтобы обеспечивать себя: устав обители не позволял им иметь ничего лишнего, так как главной в их жизни была молитва. Теперь же, чтобы платить налоги, пришлось расширять хозяйство: стали разводить свиней, стегать одеяла, вязать на специально приобретенных машинах чулки и пуховые вещи на продажу, разводить для этого пуховых кроликов. Питание ухудшилось, сестры стали уставать. Пришлось, не сокращая служб, переносить их с ночного на более удобное утреннее время. Новых сестер из мира стало поступать мало, но до самого закрытия все еще оставалось около 130 инокинь и послушниц.
В эти годы, с июня 1925 по июль 1926 (до ссылки в Дивеево), в Аносино или на пустынном монастырском хуторе под Кубинкой жил епископ (священномученик) Серафим (Звездинский). Во время пребывания в монастыре владыка ежедневно совершал Божественную литургию в храме св. великомученицы Анастасии, наедине, с одной лишь псаломщицей.
Весной 1928 года из Павловской слободы в монастырь приехали представители власти и потребовали, чтобы через час в трапезной были собраны все сестры. Когда все собрались, приезжие оповестили насельниц, что отныне они будут именоваться не монастырем, а трудовой артелью. Но уже в конце июня приехали снова и арестовали матушку, двух священников и еще четырех сестер. Арестованных повезли в Москву, а остальным приказали через три дня освободить монастырь. Сестры разошлись кто куда, но еще до этого, не дожидаясь их ухода, кельи монахинь заняли местные жители, так что последние дни они ночевали в трапезной на полу. Монастырский архив и библиотека были изъяты и отправлены в г. Истру. Иконы, вывезенные воинствующими безбожниками из Аносиной обители, погружались в специальные чаны с кислотой для получения золота, после чего тут же сжигались. Погибли и монастырские колокола. Что касается различной церковной утвари, то она была конфискована еще в начале 20-х годов в ходе кампании по изъятию церковных ценностей.
Территория монастыря также подверглась разорению. В храме вмц. Анастасии Узорешительницы сперва устроили клуб, потом он был перестроен в здание барачного типа. Колокольня и приделы Троицкого собора были взорваны во время Великой Отечественной войны. В церкви свт. Димитрия Ростовского расположился сельский магазин. На основе слаженного хозяйства была создана сельскохозяйственная коммуна, преобразованная в один из первых подмосковных колхозов. Еще в начале 90-х годов на территорию монастыря через огромные проломы в стенах въезжали тракторы и грузовики – здесь были размещены автохозяйство и ремонтные мастерские.
Но огонек духовной жизни не угасал, и вне монастырских стен инокини не порывали связи друг с другом – духовная дружба связала их на всю жизнь. Они навещали сестер на именинах, помогали во время болезней, были друг другу надежной опорой во всех скорбных обстоятельствах жизни. Особенно трогательной была привязанность к своим наставницам их духовных дочерей – многие из них добровольно поехали в ссылку за своими старицами. Другие инокини до глубокой старости жили при церковных сторожках, обслуживая храмы. Их отличали кротость, смирение, молчаливость, – все то, что было так характерно для прежних аносинских монахинь. Две аносинские сестры прославлены в сонме новомучеников и исповедников Российских – преподобномученица Дария (Зайцева), расстрелянная на полигоне Бутово под Москвой – память 1/4 марта, и преподобномученица Татиана (Фомичева), принявшая смерть в заключении – память 20 ноября/3 декабря.
Блаженная Пелагея, любившая посещать Аносину пустынь, незадолго до ее закрытия предсказывала: «Обитель будет до тех пор, пока последняя сестра не переселится в вечность». Последняя сестра –схимонахиня Анна (Теплякова), бывшая послушница Борисоглебского Аносина монастыря – дождалась возрождения родной обители. В 1992 году по ее просьбе Святейший Патриарх Алексий II благословил взять обитель на восстановление, сперва – в качестве патриаршего подворья, а в 1999 году она получает статус самостоятельного ставропигиального монастыря.
Для возобновления иноческой жизни в Аносине прибыли насельницы Рижского Троицкого монастыря во главе с монахиней Варахиилой (Бучельниковой). Знаменательно, что основательница Рижского монастыря схиигумения Сергия (Мансурова) была духовной дочерью третьей аносинской игумении Евгении (Озеровой), внучки первоначальницы Евгении, и переняла заветы Аносиной пустыни. Строителем и духовником монастыря был назначен насельник Троице-Сергиевой Лавры архимандрит Спиридон. В 2005 году настоятельницей монастыря поставлена монахиня Мария (Солодовникова).
За последние годы из руин воссозданы Троицкий храм и привратная церковь Святителя Димитрия Ростовского. Отстраивается церковь Анастасии Узорешительницы. В 2006 году Патриархом Алексием II освящен храм-часовня Святой царицы Тамары, возведенный на кладбище деревни Аносино. Благоустроены сестринские корпуса, при обители устроен приют для девочек, налаживается крепкое монастырское хозяйство.
Среди святынь монастыря – мощевики с частицами мощей многих святых: покровителей монастыря благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба, святителей Игнатия (Брянчанинова) и Феофана Затворника, Спиридона Тримифунтского, Луки (Войно-Ясенецкого), Киево-Печерских подвижников, Оптинских старцев, преподобных Кирилла и Марии Радонежских, Серафима Саровского, Даниила Переяславского, праведного Симеона Верхотурского, блаженной Матроны Московской, мученицы Татианы, преподобномученицы Евгении, преподобномучениц Великой Княгини Елисаветы и инокини Варвары и других святых.
Сестры благоговейно чтят память первоначальницы игумении Евгении (Мещерской), ее внучки игумении Евгении (Озеровой), впоследствии – настоятельницы Страстного монастыря в Москве, строгой подвижницы и пламенной молитвенницы, игумении Иоанны (Макаровой), стяжавшей дар непрестанной молитвы Иисусовой, и исповедницы схиигумении Евгении (Таишевой). Место захоронения двух игумений Евгений (первоначальницы и ее внучки) было обретено у стен Троицкого храма. Сюда же в 2001 году были перенесены честные останки схиигумении Евгении (Таишевой), завершившей свой земной путь в изгнании, вдали от родной обители. Насельницы часто приходят на дорогие могилки, испрашивая помощи в несении благодатного, но нелегкого монашеского креста.
Богослужения в обители совершаются ежедневно: с 6 часов утра – утренние молитвы, полунощница, в 8.00 – Божественная Литургия, в 17.00 – вечернее богослужение. День и ночь читается Неусыпаемая Псалтирь с поминовением о здравии и упокоении православных христиан.
На благо обители и для спасения своей души сестры несут назначенные послушания: выращивают овощи и сочные плоды, ухаживают за коровами и курами, изготавливают сыры, творог, сметану и другие молочные продукты, выпекают душистый аносинский хлеб.
Труды по благоустройству и развитию обители продолжаются, но главную свою задачу сестры видят в возрождении былой духовной высоты монашеской жизни. Ежегодно 1 октября, в день открытия обители, совершается крестный ход с молебном. Также крестные хода совершаются на все престольные праздники обители. Богослужение проходит в Троицком соборе монастыря. В случаях, когда служба совершается  в других храмах, информация приводится в Объявлениях и тексте расписания Богослужений.

Соборный храм Святой Живоначальной Троицы (по имени северного придела – Борисоглебский собор) – древнейшее по времени сооружения здание в архитектурном ансамбле Аносина Борисоглебского монастыря. Он был построен тщанием княгини Авдотьи Николаевны Мещерской (впоследствии – игумения Евгения) изначально как приходской храм. В октябре 1809 года Авдотья Николаевна обратилась с прошением к митрополиту Платону (Левшину) о разрешении построить за свой счет церковь в Аносине с условием, что она обеспечит содержание священника и причта. Разрешение последовало незамедлительно, и уже в мае 1810 года был заложен каменный храм во имя Живоначальной Троицы с двумя приделами в честь Тихвинской иконы Божией Матери и во имя святых страстотерпцев Бориса и Глеба (в память о почившем супруге князе Борисе).
Троицкий собор сооружен в стиле зрелого классицизма, близкого казаковской школе. Храм и двухпридельная трапезная соединены между собой коротким переходом, над западной папертью поднимается стройная колокольня, завершенная цилиндрическим ярусом звона. Двусветная ротонда храма покрыта куполом с легким деревянным фонариком и венцом люкарн. Оштукатуренные фасады рустованы, сандрики и карнизы выполнены из белого камня. По замечанию свт. Филарета (Дроздова), «странная архитектура того времени, вкус Александровского царствования, круги да столбы. Да ветхое все, строилось на гроши».
Храм был выстроен и готов к освящению к 1812 году, однако в том же году явилось нежданное бедствие: разразилась война с Наполеоном. Княгиня со всеми живущими у нее уехала наскоро в г.Моршанск. Московский дом Мещерских погиб в пожаре, усадьба в Аносино и церковь были разграблены французскими мародерами. Новые скорби, однако, не подкосили духовно окрепшую княгиню. Опытно зная тот единый источник, где можно черпать неоскудевающие силы, и единственное надежное прибежище среди волн житейского моря, она приносит обет, что по возвращении началом своих дел положит освящение храма во имя Тихвинской иконы Божией Матери. На заемные деньги были исправлены повреждения в церкви, обеспечено содержание священника и причта, в долг приобретены священные сосуды, крест, Евангелие. 23 июня 1813 года был освящен придел Тихвинской Божией Матери (впоследствии переосвящен как Успенский), в Аносино начали править Божественную службу. Сама же княгиня с домочадцами не имела, по собственным ее воспоминаниям, где голову приклонить и чем накормить людей и лошадей – она вынуждена была вновь отправиться странствовать, назначив часть занятых денег на то, чтобы какой-нибудь уголок съютили к зиме. Но так крепка была уже тогда ее вера, опытно испытавшая истину слов святителя Василия Великого: «Надежда на Бога не допускает колебания, и Господь не благоволит всецело подавать Свою помощь тому, кто иногда надеется на богатство и славу человеческую и могущество мирское, а иногда на Бога. Напротив, человек должен вполне успокоиться на Божией помощи».
В 1820 году в память покойного мужа княгиня устроила при аносинской церкви богадельню на 12 женщин, а через год задумала учредить вместо богадельни женское общежитие. 4 мая 1822 года святитель Московский Филарет (Дроздов) освятил в Аносине храм Живоначальной Троицы и открыл общежитие, назначив его попечительницей Евдокию Николаевну.
Здесь, у стен собора, Матушка-первоначальница иг. Евгения (Мещерская), еще при жизни подготовившая себе простую скромную могилу у северной паперти, нашла место своего последнего упокоения. Здесь же впоследствии была похоронена ее внучка иг. Евгения (Озерова) и сюда же перенесены останки схииг. Евгении (Таишевой).
При иг. Евгении (Озеровой) в обитель пришла чудотворная икона Успения Божией Матери «Звенигородская» (утрачена после закрытия обители). В честь этого образа Тихвинский придел был переосвящен как Успенский.
После разгона обители Троицкий храм продолжал еще некоторое время действовать как приходской. Но в Великую Отечественную войну колокольня с приделами была взорвана советскими солдатами при отступлении. Сохранилась лишь ротонда «холодного» собора.
В годы «зрелого социализма» варварское разрушение этого памятника духовной культуры активно продолжалось. Именно в это время Троицкий собор лишился трехступенчатого завершения с куполом. Сохранившаяся кое-где по стенам роспись пришла в столь плачевное состояние, что реставрации уже не подлежала. Тем не менее, она продолжала поражать своей духовной мощью.
Один из «деятелей» того времени, с апломбом войдя в храм, намереваясь отдать очередное указание о дальнейшем осквернении святыни, в трепете остановился на пороге, потрясенно выговорив лишь: «Глаза!.. Они смотрят!..». Впоследствии этот человек принял крещение и умер добрым христианином.
Восстановление поруганной святыни было начато после возобновления иноческой жизни в Аносино в 1992 году. При реставрации Троицкого храма произошел случай, который трудно квалифицировать иначе как чудо. При проведении штукатурных работ под сводами собора, молодая женщина-штукатур сорвалась с 15-ти метровой высоты, отделавшись при этом легким испугом и синяком под глазом.
На сегодняшний день храм полностью восстановлен. По отзывам прихожан и паломников, несмотря на простоту убранства, он производит на душу какое-то особенно светлое впечатление. Служба может проходить во всех трех алтарях Троицкого собора.
6 декабря 2015 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл посетил Борисоглебский ставропигиальный женский монастырь  и совершил чин великого освящения собора в честь Святой Живоначальной Троицы Борисоглебского Аносина монастыря, а затем возглавил служение Божественной литургии в новоосвященном храме. В 2015 году исполнилось 1000 лет со дня мученической кончины первых прославленных Церковью русских святых – князей-страстотерпцев Бориса и Глеба. Подвиг святых братьев, предпочетших мученическую кончину, дабы не втянуть своих соотечественников в кровавую междоусобицу, произвел глубокое впечатление на их современников и снискал бессмертную любовь у грядущих поколений. Борисоглебский придел Троицкого собора был освящен ради молитвенного поминовения безвременно почившего супруга владелицы сельца Аносино княгини Авдотьи Мещерской (в девичестве – Тютчевой), ставшей впоследствии первой настоятельницей Борисоглебского Аносино женского монастыря игуменией Евгенией.

Вдоль южной ограды Аносина Борисоглебского монастыря протянулся так называемый больничный корпус с церковью св.вмц. Анастасии Узорешительницы. Эта церковь – воплощение горячей материнской молитвы о счастье своей дочери. Храм был заложен 6 мая 1828 года, 1 сентября 1829 года – освящен в честь ангела дочери иг. Евгении (Мещерской), Анастасии Борисовны Озеровой. В больничном здании находилась больница на шесть кроватей, келии игуменьи, некоторых монахинь и послушниц. Исключительное удобство для больных и немощных сестер представляло то, что корпус был соединен с храмом крытым переходом, так что они получили возможность присутствовать за богослужением, не выходя из помещения.
Впоследствии, в послереволюционные годы, в этой церкви особенно любил служить епископ Серафим (Звездинский) (священномученик). Проживая в Аносиной пустыни, Владыка ежедневно совершал Божественную литургию в храме св. великомуч. Анастасии наедине с одной лишь псаломщицей. На Горнем месте была большая картина «Моление о чаше» – дивное, в душу проникающее изображение. Много здесь было излито молитвенных воздыханий.
Когда монастырь был закрыт советскими властями в 1928 году, Анастасьинская церковь первой прекратила свое существование. Какое-то время здесь размещался колхозный клуб, медицинский пункт Истринской МПМК, верхняя, первоначально деревянная, часть храма была разобрана, здание перепланировано по барачному образцу.
Именно здесь поселили первых прибывших после открытия монастыря в 1992 году сестер, разобрав перед их приездом пол и сняв двери. Вокруг корпуса были заросли бурьяна выше человеческого роста. При этом корпус отделялся от остальной территории монастыря железобетонной стеной с колючей проволокой наверху, которую приходилось перелезать, чтобы добраться до храма (свт. Димитрия Ростовского).
В настоящее время комплекс монастырских зданий восстановлен, в том числе и храм Анастасии Узорешительницы, воссозданный по чудом сохранившимся старинным фотографиям и чертежам. Впервые за последние 85 лет 3 января 2013 года в заново восстановленном храме отслужена Божественная литургия, а 6 ноября 2013 года был совершен чин великого освящения храма.

При входе в Аносинскую обитель по левую руку от Святых врат встречает богомольцев нарядная церковь святителя Димитрия Ростовского, выстроенная в стиле «ампир». Эта небольшая церковка не только радует глаз соразмерными пропорциями и нарядным убранством, но и согревает боголюбивую душу благочестивыми воспоминаниями.
В 1796 году на 22 году жизни княгиня Авдотья Николаевна Тютчева обвенчалась с князем Борисом Мещерским. Однако Господь не судил юной княгине долговременного счастливого супружества. Едва коснувшись устами чаши радостей земных в благословенном браке, Евдокия Николаевна испила горесть полной чашей. Не прошло и трех месяцев после венчания, как князь Борис скончался от скоропостижной горячки, оставив молодую вдову в ожидании младенца.
Скорбь ее, усугубленная нападками со стороны развязавшей тяжбу за наследство усопшего родни мужа, была столь глубока и безутешна, что, казалось ей, утрачена была всякая цель и смысл жизни. Однако милосердный Господь, все устрояющий к нашему спасению, не напрасно вел страдалицу через горнило искушений. «Слава Тебе, милосердной рукой разрушающему над нашими головами то, что мы созидаем, для того, чтобы мы, наконец, увидели Небо», – сказал один балканский поэт. И юная вдова Мещерская, утратив надежду на мирское счастье, обрела неожданно для себя большее утешение в ограде церковной. Переворот в ее душе совершился благодаря писаниям недавно прославленного в лике святых святителя Димитрия Ростовского. «Он обратил меня от безумного мудрования», – с благодарностью вспоминала впоследствии княгиня Мещерская. Благодарную память и глубочайшее благоговение перед Святителем она свято пронесла через всю жизнь. И уже будучи в сане игумении Борисоглебского монастыря, первым делом озаботилась сооружением церкви его имени.
С архитектурной точки зрения храм представляет собой квадратный в плане безстолпный четверик с примыкающей к нему трапезной и полуциркульной апсидой, завершен куполом на парусах.
Церковь свт.Димитрия Ростовского стала первой монастырской постройкой, возведенной уже через год после открытия обители. На ее освящение 12 сентября 1824 года прибыл сам святитель Филарет Московский. По окончании священнодействия, он произнес умилительное слово, в котором обрисовал черты истинного пустынножительства.
Церковь свт. Димитрия Ростовского по самому местоположению своему при вратах монастыря была удобна для совершения редких частных треб прихожан – ведь на территорию самой обители мирские люди по уставу вообще не допускались иначе как во время богослужений.
Храм был обновлен в 1884 году при игумении Иоанне (Макаровой), из холодного сделался теплым, получил новый позлащенный крест и такую же главу, но главным образом обновление сказалось во внутренней его отделке, которая была поручена московскому художнику В.Д. Фартусову. Он расписал купол, стены храма и иконостас в русском вкусе. Критики-искусствоведы того времени отмечали, что "отличительный характер его живописи тот, что она не подкупает взор наблюдателя каким-либо намеренно расчитанным реализмом, не режет глаз яркостью и густотой красок, но зато она не утомляет и не прискучивает ему. Напротив, чем далее останавливается на ней взор наблюдателя и чем внимательнее последний старается вглядеться в нее, тем более она приковывает его к себе, затрагивая его душевные струны, и тем большее нравственное удовлетворение получает он в результате своего наблюдения. При тонкости и изящности стиля, живопись художника Фартусова носит на себе характер некоторой идеальности, отличаясь в то же время строго православным христианским духом". Художник относился к церковной живописи как к своего рода проповеди, вещающей сердцу христианина своими живыми наглядными образами.
После закрытия и разорения обители безбожными властями, церковное здание уцелело. В советское время там расположился сельский магазин, впоследствии – склад. Об этом времени сохранилось любопытное свидетельство: во внешней стене церкви вмонтирована капсула с клеймом "Геоконтора Моссовета 1204".
Здание находилось в аварийном состоянии, однако оно сохранилось. Чудом уцелел даже фрагмент надалтарной росписи, изображающий благословляющего Спасителя. Именно в этой маленькой церковке были начаты первые богослужения после открытия монастыря. Когда был восстановлен Троицкий собор, церковь закрыли на давно уже необходимый капитальный ремонт.
4 октября 2012 года в день памяти свт. Димитрия Ростовского в Аносином Борисоглебском женском монастыре праздновался престольный праздник. В этом году он был отмечен особенной торжественностью, поскольку служба состоялась в храме свт. Димитрия Ростовского после продолжительного десятилетнего перерыва. Накануне этого дня было отслужено Всенощное бдение. А утром совершена Божественная Литургия, по окончании которой прошел крестный ход вокруг храмов обители.
Постепенно восстанавливается благолепие храма. Иконостас удачно гармонирует со старинной росписью. Стены и алтарную апсиду украшает роспись работы художника-богомаза Ф.Москвитина. На внешней стороне апсиды изображен в полный рост небесный патрон храма – святитель Димитрий Ростовский. Внутренняя роспись соответствует предназначению храма для мирских треб – это сюжеты Крещения Господня и Распятия. В церкви устроен бассейн-баптистерий, позволяющий совершать крещение взрослых людей полным погружением. 
В 2011 году храму была пожертвована икона свт. Димитрия Ростовского с частицей его мощей. Ныне она является чтимой святыней Борисоглебского монастыря.
Храм свт. Димитрия Ростовского относится к памятникам культуры федерального значения. 30 марта 2013 года был совершен чин великого освящения храма свт. Димитрия Ростовского архиепископом Сергиево-Посадским Феогностом. Ныне в храме совершаются требы для прихожан и служатся ночные Литургии для сестер обители.

Все фотографии выполнены автором этой статьи. Если Вам понравилась эта статья, поставьте лайк и подпишитесь на мой канал, чтобы узнавать историю того или иного храма России.

Махачкала116,2K интересуютсяКутаиси55,2K интересуютсяБудва74,2K интересуютсяНицца114,1K интересуютсяЗеленоградск189,4K интересуютсяКабардинка241,1K интересуютсяФранция313,8K интересуютсяНижний Новгород113,6K интересуютсяТамань141,8K интересуютсяУзбекистан302,5K интересуютсяАзербайджан146,4K интересуютсяКоломна165,8K интересуютсяВарна60,9K интересуютсяОренбург83,4K интересуютсяТаиланд581,1K интересуютсяКурильские острова67K интересуютсяПусан44K интересуютсяИзраиль124,9K интересуютсяШерегеш107,5K интересуютсяАдлер257,5K интересуются