Когда человек, подобно блудному сыну, грешит, то вначале ему трудно в этом себе признаться, он считает, что ничем не хуже других, а во многом даже лучше. Таким образом, он принимается всех вокруг осуждать, ставить себя даже выше других.
В конце концов он незаметно для себя, помимо впадения в грехи, начинает играть роль фарисея. На людях он себя позиционирует как праведник, а тайно грешит, оправдывая себя немощью, окружением, обстоятельствами жизни – или признавая грех нормой, всего лишь химической реакцией на раздражители.
Но подлинная духовная жизнь начинается с раскаяния, когда мы осознаем себя грешником и предстоим нелицемерному Суду Божию, суду своей совести. Увидеть и осознать свои грехи необычайно сложно, а потому преподобный Петр Дамаскин говорит, что тот, кто видит свои грехи, лучше воскрешающего умерших. Отсюда понятно, почему покаянная молитва мытаря ставится нам в пример, и ей противопоставляется похвальба самодовольного фарисея.
Прежде всего, нужно избавляться от театра (игры) в своей жизни, стараться быть подлинными, целостными, а не создающими видимость целомудрия, правды, любви, честности. Когда мы перестаем играть в жизни, когда мы хотим не казаться, а быть, как говорила Царственная мученица Елизавета, лишь тогда мы испытываем подлинную радость бытия, лишь тогда мы чувствуем себя счастливыми. А на сцене, играя, можно лишь имитировать радость, жизнь и смерть…
Необходимо помнить, что время нашей земной жизни весьма коротко, а надо успеть не в других, а в самом себе очень многое поменять: вместо гордости облечься в смирение; вместо гнева стяжать кротость; вместо сребролюбия приобрести милосердие; вместо блудных желаний и дел достичь целомудрия. Как видим, работы непочатый край!
Всему этому способствует пост, молитва, покаяние и другие добродетели. Лишь бы мы это все делали не формально, а самоотверженно, желая взойти вместе со Христом на свою Голгофу и духовно воскреснуть для вечной жизни.
